– Черт, Лиза…
– Мы съедем на неделе. Я что-нибудь придумаю. Если… если хочешь, мы уйдем утром. Сейчас дети спят и…
Руку пытаюсь убрать, но Бондарев крепче свою сжимает.
– Я вас не выгоняю, Лиза, если ты об этом подумала. Ты не ответила на вопрос, но как я понимаю, пояснений не будет.
Мотаю головой из стороны в сторону, на глаза наворачиваются предательские слезы.
Руку выдергиваю, а Руслан отступает, засовывая руки в карманы брюк. В его жестах сквозит отчаяние, он напрягает скулы, но молчит. Все-таки Бондарев умеет держать себя в руках. Опирается спиной о стену, и поднимая голову, закрывает глаза.
Он все понимает, и для него это потрясение. Для меня тоже.
Но я поделать уже ничего не могу.
Некоторое время мы так и стоим молча, воздух становится тягучим, вздохнуть тяжело, не то что движение сделать. Не по себе становится от всей этой странной ситуации. Я не в отношениях с Бондаревым, чтобы перед ним вину чувствовать.
Но я чувствую.
И решение переехать сюда больше не кажется хорошим.
Руслан открывает глаза и делает несколько размашистых шагов ко мне, когда он берет меня за плечи, я вздрагиваю и испуганно глаза поднимаю.
– Лиза. Бояться меня не нужно, – замечает он мой взгляд и ослабляет хватку. – Я не могу тебя винить, и требовать ничего не могу. Сам идиот, раз уверил тебя, что проживание со мной тебя ни к чему не обязывает, – Руслан горько усмехается. Мне же вообще не весело. – Так и есть. Ничего не должна. Но если ты с ним хочешь, если ты к нему возвращаешься…
– Я не с ним! – отрезаю так громко, что тут же прислушиваюсь, за стенкой тихо. – Я не хочу с ним, Руслан.
Умолкаю, чувствуя, как в носу начинает щипать, к глазам жгучие слезы подкатывают и на этот раз прорываются мокрой дорожкой по щеке.
Руслан проводит пальцами, вытирая мои слезы. Задерживает ладонь на щеке, в глаза смотрит.
– Знаешь, Лиза. Я все тянул, давал тебе время.
Он усмехается.
– И, видимо, перестарался. Не самое лучшее время для признаний, но боюсь, единственно-возможное. С тех пор, как ты уехала, в моих чувствах к тебе не многое изменилось. Я полюбил тебя тогда, Лиза, ты прекрасно это знаешь. И все это время, как выяснилось, не переставал.
Слезы продолжают катиться из глаз, я больше их не останавливаю. Все размывается вокруг, каждое слово звучит битым стеклом.
– Я, черт возьми, и сейчас не перестаю верить, что, совершив ошибку, ты поймешь, кто на самом деле должен быть с тобой рядом. Это не значит, что я такой добряк и готов вечность ждать. Ты же видишь, не так это.
Он упирается в меня помрачневшим взглядом, от которого по спине холод проносится.
– Но я осознавал, что, пригласив пожить, ни к чему тебя не обязываю. Не заставляю в мою спальню приходить и ограничивать тебя тоже не имею права. Но прошу, не подставляй меня, хорошо? Честно, скажи, ты хочешь быть с ним?
Нет, ответ очевиден, не хочу. Более того, считаю свою ошибку непростительной.
Мотаю головой из стороны в сторону.
– Не хочу, Руслан. Не хочу. Это невозможно.
Он выдыхает и прижимает меня к себе так крепко, что я слышу, как его сердце шумно бьется. Руслан целует меня в висок, в волосы ладонью зарывается.
– Я тебя понял, Лиза. Хорошо, хорошо, – говорит тихо. – Только не уходи. Живите тут. А если станет невмоготу, я сам отвезу тебя, куда скажешь. Ты можешь на меня рассчитывать. Я, к сожалению, слишком хорошо знаю, какого это, когда безответно.
Цепляюсь пальцами за пиджак Бондарева, вдруг понимая, что вот-вот сорвусь. Я только сейчас понимаю, насколько серьезно был настроен Руслан все это время.
Безответно.