Торможу перед домом и смотрю на кирпичный фасад нашего дома. Я сюда каждый день стремился, а сегодня — первый раз, когда мне хочется сбежать. Чувствую обрыв, а не тепло. Я будто бы перед прыжком в пропасть…
Выхожу из машины, закрываю ее и еще стою. Выкуриваю сигарету.
Свет везде погашен, кроме нашей спальни. Она там. Наверно, собирает вещи, а сейчас я приду и все ей скажу…сломаю.
Блядь, зачем я это сделал…зачем? Почему не оборвал?! Как же я жалею, что не оборвал…до боли под ребрами и дикой рези в глазах.
Как я жалею…
Если бы кто-то спросил меня, стоит ли минутное удовольствие всего этого ада? Даже с учетом новизны? С учетом гребаной страсти и тяги? Мы ведь уже определили, что это она толкнула меня на этот поступок. Ведь так? Ай, кому я задаю эти вопросы, но главное — что хочу услышать?
Бред.
Нет, это того не стоит. Теперь я мудак, который во всем этом сам виноват, и теперь я разобью сердце своей любимой женщине. Просто потому, что я — гребаное ничтожество, которое не смогло вовремя затормозить. Стоило ли оно того? Охренительный секс? Наверно, опять же. Нет, точно. Или…блядь. Нет, точно. Мне понравилось, и за это я себя ненавижу еще больше.
Мне понравилось.
По крайней мере, возбуждение было диким. Это я точно помню.
И имя жены я помню. Я звал ее? Нет, скорее всего, это просто совесть. Дополняет грязный образ, чтобы хотя бы немного сделать его чище.
Долбоеб.
Хватит.
Хватит…
Я могу стоять тут хоть до ночи, ничего не изменится по итогу. Врать ей я не смогу. Сказать все равно придется…
Откидываю бычок в урну, которую Талия купила специально для этих бычков. Больно. Стыдно. Гадливо. В этом доме она многое сделала для меня: в холодильнике всегда есть любимое лососевое масло, бананы и зеленые, кислые яблоки. На полке стоят мои мюсли. Очень большая кружка, которую Ли заказала у какого-то мастера, твою мать, по глине! В гостиной стоит большое кресло с откидной спинкой. Такое было у Джо и Чендлера в «Друзьях», и я как-то сказал ей, что в детстве о таком мечтал. Через две недели она завела меня и показала: вот, говорит, заказала. Тебе нравится?
Я был счастлив, как слон. Она запомнила, проявила внимание, и столько раз это делала…столько раз. А я? Чем отплатил? Разбитым сердцем? Ведь сейчас оно точно разобьется…
- Ник!
Она слышит хлопок дверью, а я сразу слышу ее голос. Нежный, ласковый, такой родной…
- Прости! Я не…черт, я не собралась еще, но я почти! Не могу решить, какое платье лучше выбрать. Может, подскажешь?
Я хочу сдохнуть. Серьезно. Я хочу сдохнуть. Может быть, лучше было бы остаться в том дворе навсегда? Может быть…
Каждая ступенька для меня — раскаленные угли. Сердце колошматит в груди. Паника опять наступает, но на этот раз, думаю, я достаточно сильно держу себя в руках, чтобы не начать задыхаться. Лишь слегка передергивает и стягивает легкие. Полагаю, это победа.
Когда я захожу в спальню, она облизывает нижнюю губу и смотрит на шкаф, а потом отодвигает вешалки в стороны и говорит.
- Вот это, например. Как тебе? Я была в нем всего раз. Помнишь? На твоем…
- Ли, в этом нет больше никакого смысла.
- Не поняла. Что значит…
Она осекается сама, когда поворачивается и смотрит мне в глаза. Мне кажется, что Ли моментально считывает, что я сделал…Она знает меня слишком хорошо, чтобы понимать, что я натворил…
Отвожу глаза. Стыдно еще больше, чем с утра. Тяжело еще сильнее…Давит гаже.
Будто бы на ощупь нахожу постель, чтобы не рухнуть на пол грузным мешком, хмурюсь и вздыхаю.
- Нет больше смысла никуда ехать…