🕮 Читать книгу «Предатель. Перетерпи, это пройдет» онлайн

- Она меня не предупреждала о гостях, а значит, вас не ждала. А ну! С дороги! И не сметь буянить, или я покажу тебе, где раки зимуют! На шаг назад, сволочь расписанная!

Боже.

Ее сила духа вдохновляет и заставляет мое оцепенение отступить. Я тут же открываю дверь и машу ей рукой, подзывая.

- Заходите скорее!

На Никиту стараюсь не смотреть. Все то, что сковало мои движения и мысли, теперь сковало его. Он стоит по правую руку от меня. Белый. Прямо под цвет стен в подъезде! И единственное, что у него двигается — это грудь и глаза. Первая часто-часто вздымается. Вторые следят за перемещением розовой коляски по небольшому коридору.

Это хорошо. В теории. Пока Стася заходит в квартиру вместе с моей и своей дочей, Никита не шевелится. То есть, вообще. Это помогает мне выиграть время, и когда он отвисает, я успеваю захлопнуть дверь перед его носом.

Но так и не смотрю на него.

Я не могу! Чисто физически не могу посмотреть в глаза, и это...это просто ужасно. Никогда не чувствовала себя гаже; мне мерзко и противно. Мне страшно. И до безумия стыдно, ведь я...я чувствую волны боли и разочарования, которые окатывают меня в последнюю секунду, пока железное полотно не разделяет нас стеной.

И даже после.

Я чувствую даже после, когда оказываюсь в относительной безопасности от почти бывшего мужа, прижимаю горячий лоб к холодной поверхности и закрываю глаза. Сейчас бесполезно просить себя дышать. Это бессмысленно! Ведь мне в легкие будто залило свинца, а холодный, отвратительный озноб, гуляя по позвоночнику, окончательно лишает спокойствия.

Пальцы подрагивают.

В носу колет.

Горло сжимает еще большим спазмом.

И так стыдно...господи, мне так перед ним стыдно за то, что я сделала...и перед собой, перед дочерью. Перед нашими отношениями! Сейчас, кажется, мы здорово уровняли счет наших обид...

- Это был... - тихо начинает Стася, а я всхлипываю.

Молчу, но оно и не нужно. За меня сто процентов отвечает Таня, хотя ничего и не говорит. Скорее всего кивает.

Мне не до них, само собой.

В этом вся и разница. По итогу. Совершая дурные поступки ребенком, тебе гораздо проще, потому что не ты несешь за них ответственность и не тебе предстоит разгребать последствия. Там есть мамы, папы, бабушки. Воспитатели и учителя. Взрослые. Те, кто заберут на себя все неприятные последствия, но кто заберет мои? Я уже взрослая. За все совершенное теперь мне придется отвечать самой. Как и ему, конечно же. Как нам обоим...и кто в выигрыше? Счет равный, один-один. Но полегчало ли мне? Совершенно точно нет. А ему? Думаю, тоже.

«Нюансы»

Талия

После того как Стася с нашими дочерьми попадает домой, Никита больше не долбится в дверь «даже легким касанием» левой пятки. Тем более звонки! Нет, он этого ни за что не сделает.

А я все равно теряю покой.

В подъезде тихо, как на кладбище, ни одного шороха! Тем не менее мне места нет нигде будто! Я пытаюсь себя занять. Сначала вытаскиваю дочку, раздеваю ее, потом кормлю. Мы немного играем, если это можно так назвать, дальше ванна и кроватка. Анечка засыпает быстро. В отличие от Сашки, дочка не устраивает мне вырванные годы. Она спокойная, похожа на ангелочка, как будто бы кто-то сверху на «старости» лет решил подарить мне подарок — вот такой вот красивый, нежный подарок.

Я долго стою и смотрю на то, как она спит. Сжимает маленькие кулачки, дует губки. У нее во сне дергаются глазки с длиннющими ресницами, как у маленькой куколки, но что стоит комом в горле — это ее поза. Анечка ни разу не встречалась со своим отцом, но спит также, как он. Раскинув ручки на розовой подушке, повернув голову вправо. Никита тоже поворачивался вправо, чуть наклонялся, близился. Потому что я всегда спала справа, и мне так нравилось думать, что даже в бессознательном состоянии он хочет быть максимально рядом со мной.

Ох, черт.

Прикрываю глаза, потом тру их основаниями ладоней. Тяжелый выбор и его тяжелые последствия дают о себе знать. Из-за своей обиды я наказала не только Никиту. Себя, но это окей. Это можно вынести. Я наказала собственную дочь, удалив из ее жизни одну из самых важных фигур — отца; заслужено ли? Точно не к ней. Он поступил плохо со мной, а ее, я уверена, будет любить всегда. Там уж точно обойдется без предательства…

Сука.

Во рту разливается горькое чувство разочарования от самой себя, и это неприятно вдвойне. Корона окончательно слетает с моей многострадальной макушки, и сейчас уже не получается притворяться, что я все делала ради нее. В каком месте ради нее-то? Если я у самой себя теперь в роли вора. И по отношению к кому? К собственному ребенку.

Дура…

Выхожу из комнаты и тихо прикрываю за собой дверь, а потом замираю. Стася с дочкой ушли в комнату, Танюха тоже. Да и я…после того, что произошло, все мы негласно разбрелись по комнатам, как раки-отшельники по своим домикам. Каждый захотел спрятать голову в песок, потому что я уверена: каждый из нас почувствовал стыд. Видеть взрослого мужика, которого как будто бы долбанули по башке пыльным мешком? Это сложно. Уверена, что образ Петрова с огромной болью в глазах застрянет надолго в памяти и Стаси, и Тани, и моей. Чего уж скрывать…