Люди передо мной расступаются, как вода, если бы я была Аллегровой, а они тучами, которые она разводит руками. С ноги открываю дверь в зал и сразу вижу его.
Скачет.
Козел такой! Скачет! На своем любимом ринге, в красных трусах и с гадкой улыбочкой. Разминаемся?! Отлично!
Спускаюсь по ступенькам, то и дело взгляд на него возвращаю. Зря он это все затеял. Разве забыл?! Нет ничего страшнее женщины в ярости!
- Как ты посмел?!
Мой голос ударяется от стен огромного помещения. Тот, кто не знает, легко принял бы его за гараж с высоченными потолками. Да, если честно, когда-то это и был гараж. Помещения технические в прошлом, после ремонта стали одним из самых модных мест в Москве. Бар, тусовка, бои. Прямо рай для мужиков с бурлящим тестостероном, а где такие мужики что? Правильно. Всегда пасется целое стадо курочек.
Я его никогда к ним не ревновала.
Почему я его не ревновала?
Вопрос возникает сам собой, и я, наверно, подумаю об этом обязательно, просто чуть попозже. Сейчас не тот настрой. Тем более даже остатки разума Петров мастерски превращает в пепел, когда растягивается в гаденькой улыбочке и опирается предплечьями на веревки между низенькими столбами.
- Здравствуй, любимая.
Господи...
Меня изнутри всю передергивает, и эта судорога сто процентов отражается на лице, так как его морда радуется еще сильнее.
- Какая неожиданная встреча. Восемь месяцев тебя не видел, а тут смотри-ка? Дважды за одну неделю.
- Я бы тебя не видела и дальше! Как. Ты. Посмел?!
Никита хмыкает, потом слегка поворачивает голову в сторону и говорит коротко:
- Потом продолжим.
Его противник улыбается. Я его знаю. Зовут Васька, местная звезда, но из понимающий. Глубоко женатый человек, у которого подрастает три дочки. Не изменяет. Но надолго ли? Ха! Я бы раньше сказала, что навсегда, но...мы имеем, что имеем. Никита мне тоже казался таким. Надежным, верным, честны. А вон как жизнь повернулась...
Петров расстегивает перчатки зубами и поднимает брови.
- Уточни?
- Я тебе сейчас так уточни, сука ты такая...
От ярости говорить нормально не могу. Получается только карканье какое-то. Тихое.
Боже! Он серьезно мнит себя бессмертным?!
- Мне перчатки не снимать? - усмехается, - Хочешь, тебе выдам тоже? Спарринг — это так сексуально.
- Ты...ты охренел?!
- А что?
Он жмет плечами, отгибает веревку и вылезает с ринга, спрыгнув на пол прямо передо мной. Потом одаривает меня очень говорящим взглядом, особенно цепляясь за грудь.
- Я тут с ума схожу, хоть так прикоснусь к тебе.
Складываю на так интересующем месте моего тела руки в замок и щурюсь.
- Класс. Пока меня не было, не только клятвы верности были посланы на хер, да? Теперь еще и домашнее насилие пойдет в ход?
Никита резко перестает улыбаться и хмурит лоб.