- Талия, ничего не изменилось, - шепчет он, вдалбливаясь в меня своими глазищами, в которых я теперь не вижу света.
Только океан льда…
- …Я не хочу…нет, я не собираюсь тебя терять. Я все еще тебя люблю…
На этот раз я рада, что не контролирую свое тело. Пощечина получается сильной, наотмашь. Так, что даже он головой резко в сторону дергает, а у меня ладонь горит. Никита от неожиданности отступает. Пропустил удар, просчитался. Или позволил? Неважно, главное, что пальцы разжимает и освобождает меня. А я рычу…
- Никогда не смей говорить мне этих слов! Ты не знаешь, что такое любовь!
Резко поворачиваюсь и ускоряюсь. Ступенька за ступенькой, правда за правду. Ты не знаешь, что такое любовь. Когда любят, не предают. Я не предала. Могла бы, но я была рядом с тобой в самые дерьмовые периоды твоей гребаной жизни. Целый год! Целый год я вытягивала тебя сначала с того света, а потом из депрессии. Это я поставила тебя на ноги! Я тебя выходила! Это я вернула тебя на ринг, и это благодаря мне через год ты взял свой пояс и отомстил своим нокаутом тому, кто чуть не сделал из тебя калеку! И где были твои гребаные шлюхи?!
- Талия!
Муж идет за мной. Я слышу его тяжелые шаги, от которых сердце звенит тонной разбитой посуды.
- Оставь меня в покое! - задыхаюсь, стираю слезы с лица, трясусь.
Потрясающее сочетание, но мой «хладный плен» и оцепенение ушло. Следующая ступень — истерика…
- Сама подам на развод, ублюдок…
- Что, блядь?!
Петров ловит меня в прихожей, отпихивает ногой сумку, к которой я тянусь, а потом разворачивает и прижимает к стене.
Из груди рвутся рыдания. Я не могу быть с ним так близко. Я пытаюсь его оттолкнуть, но Никита — скала. Он прижимается только больше, и чем сильнее я сопротивляюсь, тем охотней вторгается в мое личное пространство.
- Отойди… - вою, бью его кулаками по плечам, по груди, по спине, а он все терпит.
Просто молчит. Ждет, пока я потеряю силы и запал — слишком хорошо меня знает.
Они скоро иссякнут, или я просто пойму, что смысла в этом во всем никакого нет? Его просто нет. Никогда не было…если он чего-то хочет, то тут уж забудь об обратном. Никита упрямый.
Сникаю.
Дыхание сухое и прерывистое; пульс еще хуже. Меня продолжает колотить, а душа продолжает разрываться. И все мне противно: запах его парфюма, близость, его тепло. От всего воротит. Не мой он больше; чужой. Незнакомый…
- Отойди…
- Талия, малышка, - игнорирует и глухо шепчет на ухо, - Я знаю, что я поступил, как мудак. Блядь, я сам себя ненавижу, но я пришел. Я все честно тебе рассказал, потому что люблю тебя.
- Не смей…
- Но я буду. Я люблю тебя, ты же знаешь.
- Если бы ты меня любил, этого разговора бы не было! Мы бы поехали спокойно загород и…
- Да я хотел поехать, чтобы разжечь наши отношения!
Замираю.
С губ срывается еле слышное.
- Что?...
Он шумно выдыхает и отстраняется. Заглядывает мне в глаза и вытирает слезы. Я не сопротивляюсь. Мне второй раз выбили почву из под ног: в смысле разжечь?!
- Не думай об этом, - будто что-то находит в моих глазах и головой мотает, - Не в тебе дело. Ты великолепна, просто…Ли, мы вместе уже двадцать лет. Двадцать! Пойми ты, двадцать! У меня пропало это чувство…страсти. К тебе. Но не из-за того, что ты стала какой-то не такой. Это время…