Пускай ты не дышишь
Пускай солнце светит
Оно не услышит
Как горько на свете
Гуляй моё сердце
Залитое кровью
Мне некуда деться
Я связан любовью**
Звучит тихая песня, а я смотрю на свое отражение и грустно улыбаюсь. Наверно, я уже ничего не смогу изменить, и это как драться с ветряными мельницами. Que Será, Será***.
Через мгновение происходит сразу несколько вещей. Из-за поворота выходит человек. Мое сердце пропускает пару ударов. Мир резко сужается. Сердце ускоряет свой бег…
- Привет, Ли, - тихо говорит Никита.
От одного его голоса о кожу разбивается целый отдельный мир моих мурашек…я смотрю в его глаза и не верю, что он действительно тут. Стоит, улыбается слегка. Такой же, как был раньше, но при этом другой. Я не могу понять в чем, мозг отключается. Я жадно разглядываю его лицо, делаю это слишком долго и краснею.
Черт. Скажи что-нибудь!
- Привет, - шепчу.
С его губ срывается смешок. Я понять не могу, что он значит, и что…вообще все это значит? Что он здесь делает? Почему сейчас? Но главное...Что у него на душе? Кто он? Мой или уже чужой? Резко так страшно становится, и я не хочу оборачиваться и знать ответ на этот вопрос, только…Он научил меня силе духа и честности, поэтому я не хочу отставать. Разворачиваюсь и смотрю ему в глаза.
Никита бегло осматривает мой зал, пару раз кивает, потом делает шаг ко мне.
- Красиво у тебя тут.
- Да я…да…только пока...ну, не очень по развитию.
Ник мягко улыбается и сосредотачивается на мне.
- Пока не очень. Зная твой характер? Ты это обязательно изменишь. Что значит название?
Еще один шаг.
Я нервно дергаю плечами.
- С чего ты взял, что оно что-то значит?
- Потому что я знаю тебя, - отвечает хрипло, и еще один шаг ближе.
Мурашки усиливаются. Ток нарастает. Пальцы подрагивают…
- Новое начало.
Никита кивает еще пару раз, и еще один шаг на меня делает. Дыхание учащается. Я смотрю на него, как завороженная. Нутро взрывается салютами. Не знаю? Серьезно?! Я не знаю? Знаю все. Я все уже давно решила, просто запуталась…сейчас, когда линзы больше не преломляют никакие пути, а горькие эмоции лежат на своих местах и не мечутся в башке, как дикие осы — я все вижу честнее и откровеннее.
Он мой…
Он все еще мой…Для меня и для него.
Его глаза горят, и этот взгляд сложно спутать с чем-то другим. Так Никита смотрел на меня двадцать лет назад, когда мы впервые ели мороженое…