- Зря ты так, дорогой мой человек. Зря. Бабы реально на многое способны, а ты просто не шаришь, потому что у тебя нормальная.
Была…
Неприятно морщусь, но он продолжает.
- Есть такие особи, что хоть стой, хоть падай. Ради цели на всё пойдут, их вообще ничего не остановит! Там нет морали, нет угрызений совести. У Аллы не было.
- Я с этой Аллой и не знаком.
- Слава богу. Она померла несколько лет назад.
- Земля ей пухом. Руку отпусти.
- Ты не слышишь меня. Я реально пытаюсь тебя предупредить: некоторые способны на все, чтобы получить то, что они хотят. Будь осторожен.
Хм.
Наклоняюсь к нему, уперев руки в стол, а потом роняю голос до шепота.
- Ты намекаешь, что мне нужно бояться твою сестру, я понял. А ты не думаешь, что мне может башню паранойей снести, и тогда твоей сестре пиздец? Или что-то случится, а я на нее подумаю? И ей, опять же, пиздец. Не волнуешься? Предупреждая меня. Я же шутить не буду. За семью свою на лоскуты порыву.
Рома молчит пару мгновений, а потом кивает.
- Понимаю.
- Тебе с этого что тогда? За меня переживаешь?
- Я не хочу брать на себя ответственность за кринж, который может бахнуть, Никита.
- Но она твоя сестра.
В его глазах коротко проносится боль, но он ее быстро прячет и криво ухмыляется.
- В нашем последнем разговоре она послала меня на хер и назвала гребаной приблудой.
- И ты обиделся?
- Нет. Не в этом дело.
- А в чем?
- В том, что я видел в ней мою малышку, но тогда наконец-то прозрел. Знаешь, что я увидел вместо нее?
- Что?
- Аллу.
Резко отстраняюсь. Почему-то становится не по себе…
Рома слегка жмет плечами.
- Там нет больше моей малышки. Каким образом она ушла, уже не имеет значения. Она дочь Аллы во всех смыслах. После ее смерти, Настя пришла ко мне без денег. Просила помочь. Я позволил своим воспоминаниям взять верх над разумом, но я ее предупреждал: будешь вести себя, как Алла, пойдешь в жопу. Она меня обманула. Она повела себя, как ее мать, и я не собираюсь за ней убирать. Взрослый человек — ее ответственность. Но! Я так же не собираюсь марать себе руки, если что-то бахнет. Хочешь — прислушайся. Не хочешь? Живи по инерции. Ты тоже большой мальчик, сам разберешься. Теперь моя совесть чиста.
А моя совесть не была чиста, но после этого разговора к грязи добавилось какое-то тупое волнение. Мнительность подняла голову, и всю дорогу до Москвы я себя накручивал. Вспоминал все странное поведение Настюшки, ее сталкерство, ее истерики. Я вспоминал и прокручивал все! Сравнивал и примерял на услышанное, и в результате ближе к утру стоял возле ее дома.
Настя не спала.
Она была на подъеме, когда я предложил встретиться на нейтралке, правда, сказала, что немного приболела и приехать никуда не сможет. Попросила меня. К ней. Это напрягло, но с другой стороны, я что? Бабу испугался? Дебилизм. Да и потом. Разговор был важным и срочным, а она заявила, что "могу только сейчас, потом, скорее всего, улечу". Су-у-упер...