ТЫ ЕМУ ПОВЕРИЛА?! ГОСПОДИ, НИЧЕГО БОЛЕЕ ТУПОГО НЕ СЛЫШАЛА В ЖИЗНИ! ОН ПО-ЛЮБОМУ КУПИЛ ЭТОТ ТУПОЙ ВЕНИК НЕ ТЕБЕ, А ТЫ…
А я дура.
Не знаю, как объяснить. Просто вдруг накатило, и я вот такая вот…тупица. Поддалась на его чары и глаза его огромные, в которых как будто бы нет ни грамма лжи…
Тупость, разумеется, дикая. Петрову веры нет, а тем более его глазам. Они часто врут. Они часто путают. Крутят тебе, тобой, обстоятельствами, как им угодно — они это могут. В его глазах очень просто затеряться…
- Ну…не скажу, что я сильно удивлена.
- Я не…
- Да брось, Лия. Я когда его увидела, так и думала, что будет горячо.
- Что?! Не было ничего, кроме…
Осексаюсь, потому что…мне бы хотелось, чтобы было. За эти мысли я себя дико ненавижу, конечно, но опять же. Мне как будто током обдало все и сразу! Сцена, ощущение триумфа, огонь. Он…
Словно не было ничего.
Никита бывал на всех моих выступлениях, кроме тех, на которых не мог быть физически. И то. Если это было важное выступление, Петров вполне мог провернуть какой-нибудь красивый, широкий жест, типа прыгнуть в самолет и все равно оказаться в зале.
Чтобы я не была одна.
Чтобы не боялась…
Однажды я ему ляпнула, что рядом с ним мне никогда не бывает страшно. Он запомнил. Запомнил, чтобы каждый раз быть рядом и разрушать страх и волнение своей мощной энергетикой…Никита сидел в зале, а будто бы был рядом со мной, обнимая за плечи и нашептывая на ухо: ты справишься, ты справишься, ты справишься.
Каждый раз я справлялась.
Шумно выдыхаю, опираюсь на кухонный гарнитур, а потом бросаю взгляд на огромный букет роз. Эти я забрала из цветочного, второй, который вытащила из машины, стоит в моей спальне…
- Это ничего не значит.
Не знаю, кому я говорю: себе или ей? Кажется, что больше себе. Таня обещала мне без осуждений, и я знаю, что осуждать она действительно не будет, хотя мы, женщины, скоры на расправу. Нас же хлебом не корми, дай про кого-нибудь посплетничать, но она? Не станет. Сплетни любит, разумеется, но не в мою сторону. Тем более, по такой острой теме, как мой брак, мой муж и наши отношения.
Таня возвращает мой вздох.
- Ты мне это говоришь?
Или себе?
Она не договаривает, но я это слышу.
Не знаю, Танюх. Все-таки, скорее всего, себе…
- Хочешь поржать?
- М? - да, хочу! Лишь бы не думать…
- Он на коленях собирался выпрашивать разрешения пройти.
- Чего?!
Какой бред.
Издаю смешок и сдуваю прядку волос с лица. Никита?! На колени?! Он не такой мужчина. Дурной, конечно, но гордый. На колени он вставал только в нескольких случаях: первый — чтобы сделать мне предложение. Второй — чтобы сделать мне приятно.
Краснею моментально, когда вспоминаю его макушку между своих бедер. Ногти царапаются по кухонному гарнитуру.