— Не дешевые. Только продать не смогёте. На них вон змей адептовский везде, вмиг вас на огонь отправят. Покупать уж точно никто не будет.
— Значит, камень из перстня вынем, а остальное в золото сплавим.
— Эк ты упёртый. Магия в них говорю же! Начнёшь сейчас ковырять и выпустишь что? На, поковыряй, — дед протянул корму перстень. — Ток подале от нас уйди. В лес куда-нибудь. А мы потом тебя схороним. А лучше сожжём на всяк случай.
Чустам брать не стал, хотя по взгляду было видно, что такой поворот его не устраивает.
— А копья тоже магические? — спросил я.
Мир подошёл и потрогал наконечник:
— Нет. Магией пропитаны, конечно, для сохранности и облегчения, как двери, но в себе ничего такого не держат.
— И что, — Чустам не хотел мириться с пропажей ценностей, — ты вот как с дверью не можешь?
— Даже пытаться не буду. Я же алтырь! Зельице какое сделать или амулетик простецкий, куда не шло, а тут серьёзная магия.
— Копья кстати тоже не продадите, — добил нас дед, — ну коли, аспида с узоров не выведете.
По металлической части копья действительно была нарисована змея с шариком в пасти.
— А как выведете, то рисунок будет попорчен, опять же цена мала, да и выводить его хлопотно будет. И казать их никому не надобно. А вот светильники можно и пристроить. Я даже одного покупателя знаю — староста наш давно мечтает.
— Что стоить будут? — спросил Толикам.
— За полста башок, может и уйдёт.
Клоп стал изучать крепление витиеватого канделябра к стене.
— У нас там ещё чешуя земляного дракона есть, не посодействуешь?
— Попробовать можно. В селе то вряд ли кто возьмёт, а вот купцы когда проезжают....
Дед уплыл где-то через час, оставив нам Огарика и продукты.
— Чего-то мне кажется, дед надул нас, — корм с хмурым видом сидел на камне, наблюдая, как Ларк и Огарик пытаются кидать копья.
— Может, и надул, — согласился Толикам, — только если он прав....
— Если сможет документы сделать, то пусть будет платой, — подключился я к разговору.
Пока отправляли деда, вывалили ему и проблему с легализацией Клопа. Тот пообещал переговорить со старостой. Конечно, можно было двинуть и до локотства Колотопа, только больно уж далеко и опасно без документов получалось. Да и там потом чтобы отпустили платить, плюс штраф за отсутствие, не факт что дешевле выйдет. Кстати, пока обсуждали как сделать документы Клопу, я понял, структуру привязки местных к балзонству. Все документы селян хранились у старосты, а в случае какой необходимости отъехать, староста мог написать подорожную на руки, то есть, десять дней. Все отлучки на более длительный период, нужно визировать у балзона или его людей. Ну а если вообще вольную печать, дающую право передвижения по локотству, в документ поставить, то надо было выплатить пошлину. В каждом селе пошлина была разной, варьируясь от пятидесяти башок, до нескольких империалов. Ну, или поставить печать у каких-либо имперских структур, например при желании идти в имперскую армию, рекрутёры ставили печать в документе и выдавали старосте расписку о том, что забрали человека. Собственно такой же принцип и в загоне, только там ещё и печатью на виске подкрепляли и медальоном раба. В городе, со слов Чустама была несколько другая структура. Там вольная печать в документ ставилась всем. Ставилась она алтырями в канцелярии балзонства или локотства и соответственно разрешала передвигаться по территориальному субъекту, печать которого стоит в документе. Хочешь ехать дальше — опять плати. Щедро такими печатями награждали военных, давая право проживать в городах. Но главное отличие не в этом, а в самой печати. Сельская вольная, это обычная печать, городская — магическая, то есть при нажатии на неё пальцем владельца документа, она меняла цвет. Остальные различия меня мало волновали, хотя и были. Например, горожанин мог заниматься торговлей или покупать себе недвижимость в городе, селянин — нет. Нам по определённым причинам, документы с городской печатью не светили, наверняка много мороки с получением, а вот сельская....
Глава 17
Дед появился через руки. Так как мы его ожидали и даже знали, с какой стороны приплывёт, то лодку Ларк заметил минут за пятнадцать. К тому времени как дед причалил мы все, включая Огарика, были уже на берегу. Лодка стараниями Клопа и Чустама чуть ли не наполовину влетела на берег.
— О-о-о, как балзона встречаете, — ухмыльнулся дед, обнимая Огарика. — Здоровый, мешок захвати.
Дед вальяжно вышел на берег.
— Да не томи ты..., — не выдержал Чустам.
— Что не томи-то? — наигранно удивился дед. — А где Лакуз?
— Какой Лакуз?
— Лакуз, сын Ганги и Дората из Приречного? — повернулся дед к Клопу.