— Пойдем, поедим в ресторане и спокойно поговорим.
— Нет! Зови свою Яночку, а меня оставь в покое.
— Ань, это не просьба.
— А что в таком случае, приказ? Забыл, что не на работе?
— Понимай, как хочешь.
Открываю рот, чтобы отказаться, но тут мой желудок предательски урчит, напоминая о том, что я давно не ела. Я понимаю, что не только мне, но и малышу уже пора поесть. Сжав губы, вздыхаю и кидаю взгляд на Максима.
— Ладно, — говорю медленно, — согласна. Тем более нам действительно нужно поговорить насчёт развода.
— Садись в машину, — сухо кидает муж, открывая передо мной дверь. — Как насчет итальянской кухни?
* * *
Я с аппетитом жую салат с креветками и тёртым сыром, чувствуя, как приятная кислинка брусничной заправки разливается по языку. Неужели, у меня уже проявляются странные пищевые пристрастия, как и у большинства беременных?
Еда будто успокаивает нервы, помогает забыть о тяжести, которая всё это время давит на меня.
— Официант, принесите пожалуйста ещё курочку под овощной подушкой и чизкейк, хотя нет, мороженое! Клубничное, два шарика.
Максим сидит напротив, смотрит на меня и улыбается, словно между нами ничего не произошло.
— У тебя хороший аппетит. Ты сейчас выглядишь очень мило, — он отпивает черный кофе из маленькой чашечки, одновременно отодвигая от себя нетронутую тарелку со стейком.
Я поднимаю взгляд, с трудом сдерживая раздражение при виде его довольного лица.
— Чему ты так радуешься? — спрашиваю, отложив вилку. — Будущему ребёнку от Яны?
Улыбка тут же исчезает с лица Максима. Он напрягается, его глаза расширяются, а рот немного приоткрывается, как будто он не может поверить, что я знаю… Несколько секунд он просто молчит, затем выдыхает:
— Ты знаешь?
— Да, — отвечаю, сжав губы в пухлую линию. — Пришла забрать вещи, а там она… Спасибо, что привёл свою любовницу в наш дом и уложил в постель вместо меня! Очень ценю. Какой же ты мерзавец…
Горечь подступает к горлу, и я сжимаю кулаки под столом, чтобы не сорваться. Максим отводит взгляд, нервно проводя рукой по волосам.
— Аня, я… Я очень виноват перед тобой, но сколько можно? Как долго ты меня будешь обвинять в этой слабости?
— Слабости? Твоя слабость через 9 месяцев родится. Поздравляю, кстати! Мамуля себя похоже хорошо чувствует? Крысилась на меня, пройти не давала… В собственный дом!
— Яна… я пустил её в квартиру временно. Чтобы следить за ней, во время беременности.
— Точно, временно, — повторяю я, не веря своим ушам. — Это так ты называешь то, что у вас происходит? А между нами, тоже было всё «временно», да, Макс?! Можешь не отвечать, ответ сама знаю.
Мы с Максимом сидим напротив друг друга, как два противника, готовые к финальной схватке. В воздухе висит напряжение, и каждое необдуманное слово ранит всё сильнее… Муж пытается меня переубедить, но я уже не могу спокойно смотреть, как рушится наш брак.
— Аня, ты не понимаешь. Из любой ситуации всегда есть выход, не горячись в разводом, — говорит Максим с уверенностью, которая меня бесит. Как будто он способен всё исправить простым разговором!
— Да что ты говоришь! — я почти кричу, не выдерживая. — и какой же выход ты видишь в нашей ситуации? Я должна простить тебя, обвинять себя, за то, что не оправдала твоих ожиданий в постели? Так? Ты хочешь, чтобы я закрыла на измену глаза?
Максим молчит, а я продолжаю, чувствуя, как голос срывается и мне не хватает воздуха.
— Я хочу уволиться, — выдыхаю, стараясь сохранять хоть каплю спокойствия. — Начать новую жизнь. Без тебя и той грязи, что ты привнёс в наш брак. Не держи меня, Максим, отпусти. Я не могу больше быть частью твоего мира.
Мои слова царапают собственное сердце. Я хочу остаться, прижаться к любимому мужу, почувствовать крепкий, терпкий поцелуй его властных губ… но боль внутри разрывает меня на части. Я никого, никогда не любила так сильно, как его. И сейчас люблю. Мне безумно страшно отпускать. Но как просыпаться рядом, в одной постели, зная, что произошло?