За все время нашего общения Лев приоткрыл панцирь только тогда — в ресторане, и то оставался джентльменом до мозга костей.
А сейчас передо мной сидит обычный голодный мужик, и это чертовски приятно. Такой образ мне понятен и знаком, и я сразу расслабляюсь.
— Ты считаешь, что у меня есть все шансы сохранить дом? — ставлю перед Львом тарелку с пирогом и кофейник. — Еще все эти судебные издержки… Твой адвокат, конечно, монстр. Но и ценник у него не гуманный, ты уж прости.
— Не просто считаю, я уверен в этом… — Лев, не выдержав, надкусывает пирог и блаженно щурится, как разомлевший кот. Я терпеливо жду, чтобы спрятать победную улыбку, отворачиваюсь и делаю вид, что мне срочно понадобилось что-то в шкафчике. Теперь-то я знаю, что и у безупречного детектива-застройщика есть свои слабости! — Марк, благодаря своим показаниям, теперь будет не будет обвиняемым, а свидетелем. Кстати, как он?
Морщусь, мне все ещё неприятно говорить о муже. Разворачиваюсь ко Льву и делая вид, что хлопочу на кухне, начинаю рассказывать. Мне легче делать это, пока руки чем-то заняты.
— Нормально. Живет один в квартире, ну ты знаешь это и без меня. Думаю, что ему бывает трудно. Тяжело, больно, одиноко. Иногда он звонит девчонкам, пару раз пытался поговорить со мной в нетрезвом состоянии. Зато сейчас он может делать все, что захочется, даже пить коньяк лежа на кровати в ботинках — никто ему не сделает замечания. Знаешь, что мне странно? — Вытираю руки полотенцем, и пристально смотрю на Льва. — Он же всегда был такой. Какой-то… Без стержня. С первого дня знакомства. Но я не замечала. Выполняла роль подставки под глиняную статую. Он же привык так жить, когда его направляют, поддерживают. Вот он возомнил о себе невесть что, выбил эту подставку, и что теперь? Это уже не человек, а просто кучка… Он же не может один, может Илона вернется и как-то его соберет? Слепит обратно?
— Да, Илону папочка успел отправить за границу, подальше от репортёров.
— Она даже оттуда умудряется регулярно звонить и рассказывать о том, как скучает и ждет воссоединения.
— Ты должна быть благодарна ей за настойчивость, — Лев так увлеченно жуёт что мне кажется, я ослышалась.
— В смысле?
— Она бросила все силы на то, чтобы поскорее заполучить Марка. Перед ней стоял трудный выбор: давить на него, чтобы он делил имущество — в этом случае ваш судебный процесс мог длиться очень долго, или по-быстрому без претензий друг к другу развестись. Илона выбрала любовь… — Лев вновь вонзает зубы в пирог.
— …Или решила, что накопления ее папочки позволят ей и дальше вести образ жизни, к которому она привыкла, — подхватываю я. — Она же не знает, что такое нужда. Думаю, ее ждут сюрприз, когда вернется. Опустившийся свободный принц вовсе не так привлекателен, как женатый и ухоженный. Пусть с нуля начинает с ним все, как я когда-то. Если Марк не будет вставлять палки в колеса, нас разведут уже через неделю.
— Мне жаль, что так произошло.
— Нет, не стоит жалеть. Я благодарна Марку за детей, за все хорошее, что было между нами. Не знаю, станет ли развод спасением, но я точно знаю, что для меня это — не конец. И я не смогла бы замести всю эту грязь под коврик и делать вид, что ничего не было. У каждого решения есть две стороны, и жизнь такая сложная штука…
— Жизнь проста только для дураков. А мы с тобой, слава Богу…
Шорох за дверями заставляет Льва прерваться и внимательно прислушаться.
— Девчонки, выходите. У нас в гостях сыщик, спрятаться не получится, — я улыбаюсь, глядя, как понуро выходят дочки.
— Мы не подслушивали, — мямлит Ксюша. — Мы только подошли. Честно.
— Нам нужен дядя Лев, — выпаливает более бойкая Даша.
— О как, — Лев Александрович округляет глаза. — И что же произошло?
51. Вылитые!
— О как, — Лев Александрович округляет глаза. — И что же произошло?
Я хватаюсь за полотенце и смахиваю невидимые крошки, чтобы спрятать смущение. Больше всего сейчас мне хочется выскочить из дома и убежать на мороз. Прямо так, без одежды и в тапочках.
Потому что догадываюсь, о чем они хотят попросить: покатать на огромной машине или отвезти в дом, где гостиные, как в Хогвартсе.
Или, не дай бог, показать шрамы, которые ему оставили матёрые бандиты.
Лев в нашей семье — фигура уважаемая, вызывает у дочек повышенный интерес. Каждый раз после их случайных встреч, мне приходится отвечать на кучу вопросов.
Боюсь, что могла переборщить и теперь они его воспринимают, как гибрид Бэтмена и тайного олигарха.
— Дядя Лев, у нас лампочки не горят…
— …В гирлянде на улице.
С облегчением отбрасываю ставшим ненужным полотенце. Сеанс «испанского стыда» на сегодня отменяется.