— Ваш муж банкрот, — и снова молчит, вцепившись в руль.
Я с облегчением выдыхаю. Отпускаю ручку двери, в которую, оказывается, вцепилась от волнения, и откидываюсь назад. Он имел в виду всего лишь деньги. Какая глупость и мелочь. Не важно, заработаем еще.
Лев с удивлением посматривает на меня, такая расслабленная реакция его тревожит.
— Я не понимаю. Вам что, все равно?
— Вообще-то нет. Но я представила самое страшное.
— И что же?
Стесняюсь вслух произносить то, что меня тревожит. Будто страхи могут материализоваться. Но понимаю, что Лев Александрович не из тех, кто оставит вопрос висеть в воздухе. Поэтому вымученно шепчу:
— Я боюсь, что у него будет ребенок, — немного помолчав, добавляю сдавленно, — на стороне.
Лев кривится:
— Блин, ваш муж оставил свою семью без денег, а вы переживаете по какому-то надуманному поводу. И что бы вы сделали, если бы его любовница забеременела?
— Не знаю. Я бы… Не знаю, — он поставил меня в тупик своим вопросом. Мне стыдно признаться о том, какие кровожадные сцены мелькнули сейчас в моем воображении. Даже зажмуриваюсь, не хочу думать об этом, но крепко сжатые кулачки выдают мое состояние.
— Мысли о мщении? — интересуется Лев, покосившись на меня.
— Вы не понимаете, — начинаю я с жаром, — такое невозможно простить.
Лев вспыхивает:
— Да это ты не понимаешь, Елена Петровна! При чем здесь прощение? У тебя больше нет дома, нет накоплений, нет ни хрена! Ты понимаешь? И алименты он не будет тебе платить, хоть двое у него детей, хоть семеро. У тебя же дочки…
— Да, две девочки, — недоуменно отвечаю я. Не понимаю, чего он орет на меня?
— Почему ты не думаешь о будущем? Где вы будете с ними жить? Что будете есть? Да блин, я бы может и не полез бы в это дело, если бы не выяснил подробности его махинаций. Прикинь, ты бы вдруг однажды пришла домой, а дверь опечатана и мебель уже приставы вынесли? А ты ни сном, ни духом! И это произойдет рано или поздно…
Оказывается, Льва все-таки можно вывести из себя, вон как завелся, даже на «ты» перешел.
— Включи уже голову! Ты даже не задала мне ни одного вопроса о том, что стало с прежде успешным архитектором. Тебя это не волнует?
— Волнует. Но еще больше меня волнует, кто она?
— Да ёшкин кот! — Лев Александрович в сердцах бьет по рулю. — Зачем тебе это?
— Хочу узнать, чем я хуже.
— Ничем не хуже. Даже лучше, я бы сказал.
— Вы знаете, кто она?
— Знаю, — Лев опять мрачен и краток.
— Я тоже хочу знать.
— Пока ты не видела их вместе, в твоем сознании все исправимо. Ты до сих пор не разделяешь себя и мужа. Даже мысль о гипотетическом ребенке вызывает приступ ярости. Что ты будешь делать, если застукаешь Марка с другой?
— Не знаю…
Мрачно соплю, уставившись в окно. Да, он прав. Часть меня отказывается принять ситуацию. Я не могу представить мужа в объятиях другой женщины, как только я думаю об этом, к горлу подкатывает тошнота.
— Я предупреждал, что осознание будет болезненным. Ты сделала выбор и предпочла разрушение ванильного мира, где есть счастливая мама, заботливый папа и милые детишки. Но ты теперь одна! И выбираться из этой ситуации придется в одиночестве.