После этого я совсем не чувствовала себя истощенной, наоборот, магии как будто стало еще больше внутри.
— Что ты… — начала Виктория, а потом осклабилась. — Ты что о себе возомнила? Я дракон!
Конечно, дракон.
Наклонив голову, я заставила пламя стать повыше. Драконов таким не напугаешь, но… мне хотелось убедиться, что я могу это сделать.
— Ах, так! — Виктория замахнулась, пытаясь ударить меня магией.
Я ничего не почувствовала.
Когда я попыталась слегка толкнуть ее в ответ, кулон в руках Виктории обуглился и осыпался на траву горсткой пепла. Виктория вскрикнула, я толкнула ее сильнее — и она попятилась.
Потом я попыталась толкнуть остальных — двор наполнился криками и восклицаниями, девушки пятились, как будто их теснила назад невидимая стена.
— Ты! — рявкнула Виктория. — Что ты творишь!
— Я же предупреждала, — ответила я, стараясь действовать осторожно.
Мне по-прежнему не хотелось никому вредить, даже этим дурочкам.
Хотя наблюдать за тем, как они пытаются пройти через невидимую стену, которую я между нами удерживала, было забавно. Виктория, кажется, вот-вот готова была превратиться в дракона, даже черты ее лица хищно заострились. И ее не волновало, что менять форму на территории академии запрещено.
— Уходите, — проговорила я, больше сосредоточенная на собственных открытиях, чем на них. — И не смейте больше к нам приближаться.
Мы с Викторией буравили друг друга взглядами, когда у меня за спиной прозвучал голос, полный едва сдерживаемой злости:
— Это я удачно подошел. А что, позвольте спросить, происходит? Гринс, есть хоть одна причина, по которой они все целы?
Грей! Но… почему он так злится? Не из-за этих же дурочек? Эмоции Грея, которые я могла уловить, напоминали ярко-красное, как кровь, месиво, и были острыми, как поломанные кости.
Я отшатнулась от него, меня как будто обожгло огнем.
Грей бросил на меня короткий взгляд — в свете огня его светлые серые глаза казались янтарными, — а затем обернулся к девушкам.
— Ну? — делано равнодушно спросил он. — Кто-нибудь объяснит мне, что происходит?
Я его таким злым — никогда не видела. Обычно Грей был расслабленным и добродушным, немного напоминал своенравного кота. (Когда начинал за кем-то ухлестывать — напоминал кота сильно.)
Сейчас он был в ярости — но дело не только в этом. Грею было… больно? Почему?
“УЙДИ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ, ГРИНС!” — ударил по моему внутреннему слуху настоящий рык.
Я попятилась, а потом встряхнула головой.
Не очень-то и хотелось!
И нечего на меня орать, я тебе не жена! В смысле… Да в бездну все провались.
— Виктория, — прищурился Грей. — Память меня подводит — или я просил тебя держаться подальше от Гринс. Просил или нет?
Внутренним зрением я смогла увидеть, как от Грея в этот момент во все стороны хлынула сила. Виктория попятилась, кто-то из девушек всхлипнул, и я почувствовала навалившуюся на плечи тяжесть. Хотя Виктории и ее подружкам явно было хуже — у них на лицах отразился настоящий ужас. Похоже, Грей легко отделил своих от чужих: Селия, которая до сих пор сжимала мой рукав, дышала тяжело, но, если бы почувствовала силу Грея в полной мере, могла бы просто свалиться с ног, уж слишком слабой магически она была.
И — стоп.
Грей просил Викторию оставить меня в покое? Об этом я даже не догадывалась. Если таким тоном, то слово “просил” не очень-то уместно.
— Мы просто разговаривали, — откликнулась Виктория. Даже в скудном свете огня было видно, как она побелела. Голос звучал сдавленно. — Разве я не могу просто поговорить с Гринс?