Катя отрицательно покачала головой, отвернулась и поспешила скрыться за углом.
Дома никого не было.
Что теперь делать? Денег только-только хватит за аренду комнаты, больше – ни на что. Девчонки добрые, какое-то время её покормят. Но сколько можно? И так второй месяц кормят, а Катя только обещает отдать.
Как быть? Хорошо бы, как в мультфильме, продать что-то ненужное. Только у неё и нужного всего-ничего. Ещё хорошо бы успокоиться и подумать. Но на голодный желудок думать не получалось. По кухне сегодня дежурила Галя, значит, готовить будет вечером. Катя решила её не ждать.
Первой с работы вернулась Люся.
Выслушала Катино горе, сочувственно покачала головой:
- Не повезло, значит. Ну, ничего, другую работу найдёшь. Пошли поедим, на сытый желудок думается лучше.
Люся оказалась права. Доедая гречневую кашу, Катя вспомнила про встречу с Леной. Вещи, которые она не забрала у Андрея! Их же можно продать.
Люся идею горячо поддержала и согласилась составить компанию. Идти пришлось без предупреждения, но Кате повезло: дверь открыла Лена.
- Надумала? – усмехнулась она. – Заходи, забирай, там всё, как ты оставила, в сумках лежит.
Три тяжеленные сумки они с Люсей привезли домой на такси. Подруга сразу приступила к разбору. Почему-то было неприятно смотреть, как Люся достаёт, встряхивает, прикладывает к себе её платья и костюмы. Как восторженно охает и щупает ткань, как ищет знак фирмы производителя.
- А это что? Пеньюар? Отпасть не встать! Дай я померяю, он широкий, должен мне подойти.
- Люсь, ничего, что ты хочешь померять моё нижнее бельё? – спросила Катя. – Он чистый, конечно, но всё-таки.
- Тебе жалко, что ли? – обиделась Люся. – Это не бельё, это, считай, как халат. Нашла чего жалеть, у тебя вон какие сумари коленкой забиты. У меня за всю жизнь столько тряпок не было, сколько здесь лежит. Как, ну как можно было профукать такого мужика?
- Я его не профукала, он сам мне замену нашёл, - оправдывалась Катя.
- Конечно нашёл! Потому что надо было руку на пульсе держать, а не сидеть в расслабухе, - заявила Люся, натягивая на себя пеньюар. – Где тут завязки-то, или молния, покажи!
- Он на поясе, - вздохнула Катя.
Нашла в сумке пояс, подала Люсе.
Пеньюар, вообще-то просторный и свободный, чёрным блестящим шёлком обтянул Люсину фигуру. Бюст слегка вываливался, разрезы на бёдрах разошлись, но Люся была в восторге.
- Катюха, дай поносить, а? Что тебе, жалко? У тебя вон сколько всего, - уговаривала она.
- Носи, он твой, - отмахнулась Катя.
Пеньюар Андрей подарил ей на восьмое марта, всё равно он Кате не нравился. Слишком вызывающий и откровенный.
Дверь распахнулась. Олег! Одет так, словно собирается за город: льняные брюки, тонкая кремовая летняя рубашка навыпуск. Руки в карманах, голова чуть набок, на губах лёгкая усмешка.
- Я стучал, - не дав Кате возмутиться, сказал он. – Два раза!
- Ой! – тоненько пискнула Люся и стянула на груди вырез пеньюара.
Уходить почему-то не торопилась.
- Вы откуда взялись, Олег? Дверь закрыта, - продолжала недоумевать Люся, обеими руками придерживая чёрный шёлк.
Держать ей, наверное, было нелегко: пышный Люсин бюст выползал наружу, как перебродившее тесто из миски.
- Вообще-то я здесь тоже владелец, - ответил он. – Катя, нам надо поговорить. Пошли.
Говорить им было не о чем, но Катя пошла – для того, чтобы вывести Олега из комнаты. Что за привычка приходить без приглашения? Чтобы увидеть, как вся комната завалена женскими вещами и бельём, или как Люся, наряженная в пеньюар, потрошит пакет с чулками?