- Ну, если только с земляничным! – он по мальчишечьи широко улыбнулся.
Я уже заметила, как ему идёт улыбка. Резкие черты лица сразу сглаживались, делая Эндрю немного моложе.
- Марыся, накрой нам стол и принеси мне влажное полотенце.
Девушка присела в поклоне и умчалась на кухню, Мейджик тенью скользнул за ней, а я села за ближайший столик, вытягивая уставшие ноги.
Молчание затянулось и чтобы разрядить обстановку, я спросила:
- Говорят, вы любите охотиться, целыми днями бродите по горам.
- Да, я знаю эти горы, как свои пять пальцев, моё детство прошло в этих местах. Потом я уехал учиться, затем служба в столице.
- Так что заставило вас вернуться?
- Мой отец… он долго болел, но скрывал это от всех. Когда я узнал, было уже поздно. Он покинул нас прошлой осенью. Маменька совершенно не приспособлена вести дела, мне пришлось вернуться.
- Простите, я не знала…
- Ничего, мы уже смирились. Вкусно! Кто готовит такой замечательный пирог?
Он откусил большой кусок и блаженно прикрыл глаза, тщательно пережёвывая.
- Я сама их пеку.
Он распахнул глаза, удивлённо рассматривая меня, словно видел впервые.
- Мы полны, загадок, Мари! Знаете, я даже рад, что вы тут поселились!
И это всё? А где: продайте мне свою землю, задёшево? Я исподволь всё ждала от него это предложение. Но он безмятежно улыбался, ел пирог и кажется никуда не спешил. В отличие от меня.
Скоро прибудут вечерние дилижансы, нужно ещё столько всего приготовить. Марыся, конечно, помогала, но я не спешила сваливать на девушку всю свою работу.
Поняв, что я то и дело отвлекаюсь и почти его не слушаю, Сент-Хофф наконец откланялся, ещё раз напомнив, что меня ждут к чаю.
- Маменька тяжело переносит одиночество, я буду благодарен, если вы станете навещать её чаще.
Проводив его до крыльца, я ещё некоторое время стояла, глядя вслед удаляющемуся силуэту всадника. Почему он так кардинально поменял ко мне своё отношение? Я не находила ответа, это меня беспокоило и несколько будоражило. Любопытство брало верх, толкая на безрассудство.
Я уже знала, что завтра, не смотря ни на что, отправлюсь в соседнюю усадьбу.
Время шло, один за другим стали прибывать дневные дилижансы и у нас появились первые посетительницы дамского зала. Две женщины – мать и дочь, узнав, что у нас существует такая услуга, с удовольствием разместились отдельно от мужчин.
Я уже знала практически всех возниц дилижансов и в лицо и по именам. Мы установили в зале отдельный столик, который был всегда накрыт к приезду очередного экипажа.
Теперь, когда у меня появилась помощница, я могла сесть с возницей за стол и немного поболтать, узнавая разные новости и заодно похвалиться, что у меня в таверне появились комнаты, где можно переночевать. Я знала, что они обязательно поделятся этим со своими пассажирами. Благодаря им, по всему дорожному тракту разошлась весть о том, что у меня можно попробовать лучшие пироги в округе. Посетителей с каждым днём становилось всё больше и больше.
К вечеру, как обычно, на спортивную площадку стали подтягиваться шахтёры и деревенские. Мы с Марысей закончили свои дела и тоже присоединились. Петро шуганул с лавки мальчишек, уступая нам место. Я познакомила его со своей помощницей и заодно попросила приглядывать за ней, пока меня не будет.
- В город нужно съездить, ты уж присмотри, чтобы Марысю никто не обижал!
Парень стал с интересом присматриваться к моей помощнице, та лишь раскраснелась от такого пристального внимания, но глаз не отпустила.
Вечерело, стало заметно прохладнее, в траве застрекотали сверчки, вечерние сумерки становились всё гуще, но расходиться никто не спешил. Утром всех снова ждали дела, тем ценнее была каждая минута отдыха.
- Бабушка, бабушка, расскажи сказку! – стали приставать дети к одной из старушек.
Парни зажгли на столбе фонарь, все расселись возле пожилой женщины, которая начала свой рассказ.