— Ну, Марина, давай-ка познакомимся чуточку ближе. Расскажи, пожалуйста, как познакомилась с моим сыном.
— Мы оказались соседями. Дело случая. Я снимала квартиру в том доме, где он уже жил. Вот и пересекались часто. Потихоньку стали общаться. И со временем нашли общий язык.
Мой ответ явно Анну Александровну не устроил. Она деловито щурилась, будто гипнотизировала меня.
— Хочешь сказать, что ваше знакомство — это абслютная случайность, я верно понимаю?
— Все верно.
Ненадолго повисает напряженная тишина. И вдруг эта женщина залилась громким смехом. Смехом очень нехорошим. У меня по спине даже мурашки пробежали.
— Ты можешь водить за нос моего сына, — с угрожающей улыбкой прошипела она, — Можешь даже попытаться обмануть моего мужа. Но меня — ни-ког-да.
Становится не по себе. Теперь-то я понимаю, почему мне так неловко перед этой женщиной. Она уверена, что я с ее сыном исключительно ради богатства. И ей невозможно доказать, что о всем этом состоянии я даже и не знала.
— Я Вас не обманываю, — стараюсь говорить как можно спокойнее, — До знакомства с Димой у меня были крайне… болезненные отношения. Меня откровенно водили за нос. Изменяли. И когда я не выдержала, когда я решила уйти от прошлого мужчины, то абсолютно случайно сняла ту квартиру, по соседству с которой жил Ваш сын. Он видел того человека. Даже спас меня от него.
На этом моменте мой голос все-таки дрогнул. Пусть и прошло столько времени, но вспоминать Никиту мне очень сложно.
— Что же это был за человек? — уточняет Анна Александровна, — Мне нужно его имя.
Я называю. Женщина кажется вполне удовлетворенной. Она кивает головой, тем самым обозначая конец нашего с ней диалога. А я невольно задаюсь вопросом. Что она собирается делать с этой информацией? Уж не подставила ли я Никиту? Он, конечно, отвратительный человек. Но доставлять ему проблем мне не хочется совершенно. Где-то в глубине души я желаю ему счастья. Пусть и рядом с Владой. У нас с ним точно ничего не получится, как бы мне того не хотелось. Он мне не подходит. Мне нужен человек вроде Димы. Тихий, спокойный, семейный… Тот, за которым я буду как за каменной стеной.
Выхожу из комнаты Анны Александровны со странным послевкусием. Наверное, мне стоит написать Никите. Предупредить его. Но о чем? О своем дурном предчувствии? Чушь. Да и что ему сделает эта женщина? Наверняка его имя будет забыто через пять минут. Если оно уже не забыто.
Анна Александровна.
Явно не такую невестку ожидала я увидеть. Тихая, как тень кошки, и такая же бесцветная. Слишком юная, слишком неопытная, она еще не знает, что ей нужно от жизни. Увидела хорошего и комфортного паренька? — Все, можно брать с руками и ногами. Других таких же нет. А если и есть, то наверняка разобрали. А если и не разобрали, то наверняка разберут.
Нет. Пусть поищет себе кого-то еще. Дима ей не пара. Она слишком нетребовательная. Она будет потакать его слабостям. И стоит нам с супругом слечь, эта парочка продаст результаты нашего труда за гроши, чтоб купить какой-нибудь домик в деревне и улыбаться красоте закатов.
Вздор. Нет. Мне нужна союзница. Нужна та, кто возьмет все в свои руки. Не испугается ответственности, не дрогнет перед мужчиной. Мне нужен воин, а не потерянная девочка. А у сыночки до сих пор в жопе детство играет. Он не понимает, что если женщина от него залетит, то это станет началом конца.
Я не против внуков. Мне нужны наследники. Нужны продолжатели дела, которые будут расширять и приумножать нажитое нами. Но гены… гены должны быть соответствующие! От осинки не родятся апельсинки. Мне не повезло. Сын пошел в своего отца. Такой же мягкий. Такой же поддатливый. Так пусть хотя бы невестка будет достойной опорой.
Глава двадцать вторая
Никита.
Я сидел за своим рабочим столом. Был погружен в ежедневные рутинные вопросы, когда ко мне в кабинет ворвались двое совершенно незнакомых, но крайне недружелюбно настроенных людей. Высоченные. Широкоплечие. Мужики той категории, которым не нужно снимать одежду, чтобы продемонстрировать, что их тело — сплошная гора мышц.
— Доброго времени суток, — стараюсь говорить как можно спокойнее, — Чем могу быть полезен?
В таких делах, как показывает мой богатый опыт, главное — быть открытым к сотрудничеству. Договориться можно с кем угодно. Главное, узнать мотивы.
— Поднимайся, — рявкнул один из этих богатырей мне, и я тут же подскочил.
— Конечно-конечно, — я безоружно поднимаю руки кверху, — Мне дважды повторять не нужно.
Безапеляционным тоном мне было сказано, что я немедленно отправлюсь вместе с ними. И что все свои вещи мне лучше оставить на месте. Боюсь даже представить, что это за ребятки. Но раз они смогли миновать охрану, подняться на мой этаж и так спокойно пройти в кабинет, то, полагаю, лучше с ними не спорить.
Телефон остается на месте. Как и все документы. В голове моей крутится навязчивая мысль, что именно таким вот незамысловатым образом, скорее всего, похищали людей в девяностые.
Мы выходим из кабинета. Под сраженные наповал взгляды коллег выходим из здания. Садимся в машину. Я — на заднее сидение, они — спереди. Меня куда-то везут. Везут достаточно долго, какими-то извилистыми маршрутами, пожальше от черты города. Через два с половиной часа я теряюсь. Даже при очень большом желании бы я не нашел самостоятельно пути назад. Эти двое молчат. Я тоже с разговорами не пристаю. Хотя мне очень хочется узнать, в чем тут, собственно, дело. Я терзаюсь в догадках. Сижу натянутым, как гитарная струна. Проделки ли это конкурентов или, может, донос Марины?
Нет, глупость. Кому бы она донесла? Полицейским? Так не их почерк. Эти товарищи в леса на беседы не вывозят. Да и в их арсенале маших таких не найти. Сплошные бобики.
Может, у нее покровитель влиятельный появился? Вот она и рассказала ему историю своей бедной и несчастной жизни, рассчитывая на то, что за нее отомстят? Нет. Марина не такая. У нее голова-то на плечах есть. Она ведь понимает, что ее нытье может стоит мне жизни!