— Что это? — спрашиваю, когда заглядываю внутрь. Нахожу там какие-то серёжки из серебра с голубыми камешками, кисти, тюбики с краской, алую ленту и перевязанные золотой тоненькой лентой письма.
Не больше десяти штук.
— Вещи вашей матушки, Александра, — отвечает мне Агнес, и я чувствую волнение, которое оживает и пробегает по позвоночнику, оседает покалываниями в кончиках пальцев — Я к вашей матушке, милая, была крепко привязана. Полюбила её, как родную, ведь она была чистой душой, едва ли я когда-то встречала драконицу лучше. Я была рядом с ней всю её беременность. Это было для неё испытанием, и теперь я понимаю почему. Выносить и подарить жизнь кому-то с подобной силой, непростое испытание. Вы дорого ей достались. — замолкает и часто-часто моргает, чтобы прогнать подступающие слёзы. — У меня разбилось сердце, когда она умерла родами, и я сохранила её немногочисленные вещи. Это то, что она всегда хранила, словно сокровище мира. Пусть эти сокровища достанутся вам теперь — произносит она и громко всхлипывает.
В воздухе повисает давящее молчание, а у меня словно ком в горле.
— Я, моя милая барышня, теперь знаю, что Моргану вы никакая не дочь. — нарушает молчание Агнес — Так уж произошло, что я точно знаю, кто из двух драконов вашей матушки обладает подобной магией, драгоценная моя. Непустая и не безродная. Редкая, словно драконий хрусталь, вы. Ушёл наш.. — замолкает — Ушёл герцог Дракмонд, — исправляется она — но будьте уверены, что вернётся. Вернётся за вами, хитрец чашуйчатый, потому как и ему известно, у кого из драконов империи есть такой дар. Я поведаю вам о своих догадках, милая, но прежде прочтите письма, что находятся в сундуке. Они принадлежат вашей матери и теперь, как я понимаю, вашему настоящему отцу. — говорит Агнес и поднимается.
Смотрит на меня и широко улыбается, словно перед ней золотая драконица.
Ставит стакан с отваром на тумбочку рядом с кроватью и медленно покидает комнату, оставив меня в замешательстве.
Глава 12
— Держите, госпожа, — протягивает мне воду Манук и быстро ретируется.
Убегает из кухни в сад помогать Агнес, оставляя после себя кислый запах сожаления.
А всё, потому что я накричала на неё.
В тот момент, когда прорвалась моя магия, я была зла на Летто, за то, что он явился в мой дом и говорил все эти ужасные вещи, но сильнее сердилась на Манук.
Как она могла без моего ведома впустить его в мой дом?
Глупышка решила, будто Летто раскаивается и собирается меня вернуть.
Так он ей сказал, но я знаю, как Летто умеет красиво говорить и быть убедительным.
Особенно когда ему это нужно.
Но Манук всё равно получила своё наказание.
Делаю глубокий вдох и поправляю платье, кажется, с утра я слишком сильно затянула корсет, потому что сейчас он сдавливает мне рёбра, а ещё все швы неприятно царапают кожу.
После моего приступа ярости прошло два дня, но я по-прежнему чувствую себя странно. В основном из-за того, что на меня, ко всему прочему, обрушилась такая мощная сила, от которой по утрам моя голова словно в огне.
Вот только удивительно, что теперь я определённо непустая.
Моя сила во мне, и я чувствую, как растекается волнами по телу.
А ещё..
Я чувствую своего зверя.
Я чувствую своего дракона, и это так волнительно и безумно страшно одновременно.
Не чудо ли?
Разве у пришлой из другого мира может быть дракон?
Но я и в самом деле его чувствую, и это очень больно: где-то в районе солнце сплетения словно острые иголки режут изнутри, а все запахи и звуки становятся острее.
Должна признаться, что меня охватывает паника. Ползёт колючим холодом по позвоночнику, разгоняя сердце, и сжимает горло в тиски.
Мне страшно, ведь я совсем одна, и вокруг нет никого, кто смог бы помочь мне с предстоящим обращением.
Разве что Кай?