— О, я совсем не подумал об этом. Но разве вы не знаете меня, Александра? Я всё тот же герцог Раббан: сдержанный и холодный. Руководитель и солдат. Таким меня воспитали, и мне тяжело проявлять заботу и нежность. Но я не хотел вас обидеть и заставить тревожиться. Если вы только позволите мне искупить мою вину?
— Мне ничего не нужно от вас, я ведь уже говорила. Но я не понимаю. Вы просто позволите мне остаться здесь или?
— Я не могу распоряжаться вашим имуществом, Александра. Даже если это моя территория. Это ваш дом, вы здесь хозяйка. Я лишь взял на себя ответственность привезти вас сюда.
— Значит, я здесь хозяйка? — переспрашиваю я и Кайрон кивает
— Я могу оставаться здесь сколько пожелаю и распоряжаться?
— Конечно, — снова кивает он — У вас на это есть документы.
— Хорошо, — устало выдыхаю я — Я благодарю вас за помощь и за то, что вы привезли меня в дом моей матери. Но так много всего произошло, поэтому, я прошу вас оставить меня одну, герцог Раббан. Прошу, покиньте мой дом — произношу, и он прекращает улыбаться.
Прищуривается и в глазах в самом деле вспыхивает огонь.
Он ловит мой взгляд и внутри всё сжимается, но не от страха, это совсем другие эмоции.
Он кланяется мне, не разрывая зрительного контакта, а затем резко разворачивается и шагает прочь.
Кажется, я слышу его последние слова: “До скорой встречи”
Выдыхаю, когда герцог Раббан покидает сад, и кладу яблоко на лавочку. Аппетит совсем пропал, да и сердце теперь колотится как сумасшедшее. Осматриваюсь ещё раз и глазам не верю, что всё это теперь моё.
Возможно, мне не стоило прогонять Кайрона, но он уже дважды попытался коснуться меня без разрешения и ведёт себя слишком… слишком странно и очень напористо.
Я только что пережила предательство мужа, к которому была, да что там говорить, всё ещё неравнодушна.
К тому же Кайрон меня пугает.
В воспоминаниях Александры я не нашла ни одного момента, где бы они мило беседовали, а даже, наоборот, она его опасалась.
Но я не могу судить о нём, пока не узнаю.
И уверена, это не последняя наша встреча.
Делаю глубокий вдох и прикладываю руку к груди. С самого утра я чувствую себя нехорошо. Боль в висках то появляется, то снова бесследно пропадает, а ещё я чувствую головокружение.
Наверняка это реакция на события последних дней.
Разворачиваюсь, чтобы вернуться в дом, но, прежде чем войти, оглядываю террасу.
Как и дом в целом, здесь требуется небольшой ремонт. И я планирую потратить на это те деньги, что щедро отсыпал мне муж.
Моим первым ощущением было, что в доме давно никто не живёт, но кто-то определённо поддерживал здесь порядок всё это время.
Агнес в доме я не застаю и поэтому решаю подняться и осмотреть комнаты.
На самом деле, я точно знаю, куда отправлюсь. С утра, когда мы осматривали второй этаж, кажется, обнаружили комнату мамы.
Небольшая, светлая комната с широкой кроватью у стены и комодом рядом. Возле двери высокий шкаф, в котором я обнаружила несколько платьев и, коснувшись её вещей, вдруг почувствовала сильное покалывание в кончиках пальцев. Даже пришлось одёрнуть руку и прижать в груди, потому что стало так тяжело дышать.
Медленно хожу по комнате, словно во сне, то и дело касаюсь мебели, мне хочется заглянуть в каждый ящик комода, посмотреть, что лежит в её шкафу и даже под кроватью, так нестерпимо сильно мечтаю узнать её поближе.
По рассказам отца, она была удивительной.
Улыбаюсь, когда нахожу в верхнем ящике комода множество разных кистей и тюбики с красками, кажется, моя мать любила рисовать.
Провожу кончиками пальцев по белому листу, небрежно скомканному и словно наспех заброшенному к кистям и краскам, и боль простреливает голову. Я даже отшатываюсь и делаю глубокий вдох, но её новая волна не заставляет ждать слишком долго и простреливает позвоночник.