🕮 Читать книгу «Оно» онлайн

– Обними меня, пожалуйста, ма...

Она осторожно обняла его, чтобы не повредить его сломанную руку (чтобы ни один маленький осколочек не смог попасть в его сосуды и вонзиться в его сердце – разве может мать убить своего ребенка любовью?), и Эдди тоже обнял ее.

7

По мнению Эдди, его мама ушла как раз вовремя. На протяжении всего этого ужасного противостояния горло мальчика болезненно сжималось, дыхание тяжело скапливалось в легких, угрожая задушить его.

Он терпел до тех пор, пока за ней не захлопнулась дверь, потом стал торопливо дышать и пыхтеть. Спертый воздух протискивался через его сжатое спазмами горло, как обжигающая кочерга. Он схватил ингалятор, не обращая внимания на боль в руке, и нажал на кнопку. Живительная влага оросила его воспаленное горло. Он глубоко вдохнул камфарный воздух, думая: «Не важно, пла-це-бо это или нет, какая разница, как его называть, если оно мне помогает?»

Потом он всплакнул и погрузился в беспокойный сон. Ему снилась темнота, и в этой темноте – какие-то ухающие машины, перекачивающие что-то.

8

Когда вечером Билл вместе с остальными Неудачниками вернулся в больницу, Эдди не удивился их появлению. Он знал, что они придут.

Весь день стояла ужасная жара – позже все признавали, что тот день был одним из самых жарких летних дней за последние годы, – около четырех часов дня в небе стали сгущаться тучи. Огромные, багрово-черные, они несли внутри дождь и были начинены молниями. Люди старались побыстрее сделать свои дела на улице и все время посматривали на небо. Большинство предсказывало, что после обеда начнется сильный и продолжительный дождь, по окончании которого исчезнет эта жуткая духота. К шести вечера парки и детские площадки, и так пустовавшие все лето, полностью обезлюдели. Дождь так и не пошел, и качели неподвижно застыли в странном желтом свете, не отбрасывая тени. Громкие раскаты грома, лай собак и глухой шум машин на внешнем конце Мейн-стрит были единственными звуками, доносившимися в палату Эдди через окно до прихода Неудачников.

Первым вошел Билл, потом Ричи, за ним Беверли и Стэн и наконец Майк с Беном. Последний чувствовал себя в белом свитере с высоким горлом крайне неуютно.

Они подошли к его кровати в торжественном молчании. Даже на лице Ричи не было улыбки.

«Какие лица, – подумал удивленный Эдди. – Господи, какие лица!»

Он видел в них то, что видела в нем его мать этим утром: странное сочетание силы и беспомощности. На их лицах лежали желтые блики предгрозового света, и от этого их лица казались призрачными, далекими, туманными.

«Что-то происходит с нами, – подумал Эдди. – Что-то происходит... Мы на грани чего-то нового. Но что ждет нас впереди? Куда мы идем? Куда?»

– Ппривет, Ээдди, – сказал Билл. – Ккак ссамочувствие?

– Нормально, Большой Билл, – Эдди попробовал улыбнуться.

– Ну и денек был у тебя вчера, представляю, – гром заглушил голос Майка. В палате были потушены и верхний свет, и ночник у кровати, их лица оживали и гасли вновь вместе с мерцанием желтого света. Эдди представил себе весь Дерри, погруженный в это желтое мерцание: желтые блики, лежащие на длинных дорожках Маккарон-парка, слабые изломанные лучи, проникающие сквозь отверстия в навесе над Мостом Поцелуев, Кендускеаг, похожий на дымчатое стекло, его широкую дорожку, пересекающую Барренс; подумал о качелях, отвесно возвышающихся во дворе начальной школы Дерри под сгущающимися в небе тучами, об этом призрачном грозовом свете, о безмолвии, охватившем весь город, который казался спящим.., или вымершим.

– Да, – ответил Эдди. – Это был великий день.

– Мои ппредки ссобираются в ккино ппослезавтра ввечером, – сказал Билл. – Нна нновый ффильм. Ттогда мы них и ссделаем. Сс...

– Серебряные шарики, – подсказал Ричи.

– Я думал...

– Так будет лучше, – негромко заметил Бен. – Я до сих пор думаю, что пули лучше, но думать мало. Если бы мы были взрослыми...

– Да, если бы мы были взрослыми, все было бы круто, правда? – спросила Беверли. – Взрослые могут все, правда? Взрослые могут делать что хотят, и все всегда выходит как надо. – Она засмеялась коротким нервным смехом. – Билл хочет, чтобы в Оно стреляла я. Можешь себе представить, Эдди? Называйте меня просто Беверли Грозная.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – на самом деле Эдди, пожалуй, понимал, какое-то представление начинало складываться.

Бен начал объяснять. Они расплавят один из его серебряных долларов и сделают два серебряных шарика размером чуть меньше шарикоподшипника. И тогда, если в подвале дома № 29 на Нейболт-стрит действительно прячется оборотень, Беверли пальнет ему в голову одним из этих шариков из рогатки Билла. Чао, оборотень! А если они не ошиблись насчет того существа со многими лицами, то же и Оно.

Очевидно на лице Эдди появилось новое выражение, потому что Ричи засмеялся и кивнул.

– Я понимаю твои чувства, дружище! Когда Билл сегодня начал говорить о своей рогатке вместо ружья его отца, я решил, что он окончательно съехал с катушек. Но сегодня днем... – Он замолчал и откашлялся. «Сегодня днем после того как твоя мамаша показала нам, где раки зимуют», – так он собирался начать, но этого, совершенно очевидно, не стоило делать. – Сегодня днем мы спустились на свалку. Билл взял с собой рогатку. Смотри. – Из заднего кармана Ричи извлек сплющенную жестяную банку из-под ананасовых долек «Дель Монте». Прямо по центру зияло большое отверстие с рваными краями диаметром в два дюйма.

– Беверли сделала это с двадцати футов, камнем. Я бы сказал, что это тридцать восьмой калибр. Де Трэшмаут так и сказал, а уж ему можно верить.

– Одно дело палить по жестянкам, – сказала Беверли. – Если бы это было что-нибудь другое.., что-нибудь живое... Билл, для этого нужен ты. Серьезно.

– Ннет. Мы ввсе ппробовали. Ии тты ввидела, ччто пполучилось.