– Все понятно, – сказал Ричи. – Спасибо, Майк.
– Это моя работа, – сказал Майк просто.
– Бедняга Стэн, – повторила Беверли. Она казалась пораженной, не способной осознать эту новость. – Но он тогда был таким храбрым, таким.., решительным.
– Люди меняются, – сказал Эдди.
– Ты думаешь? – спросил Билл. – Стэн был... – он сжал руки на скатерти, стараясь подобрать нужное слово. – Он был человек порядка. Человек, который делит книжки на своей полке на беллетристику и не беллетристику.., а потом располагает их в двух этих секциях в алфавитном порядке. Я вспоминаю, он однажды говорил – где мы были в то время и что делали, – не помню, но думаю, это было в конце всей нашей истории. Так вот, он сказал, что может вынести страх, но ненавидит грязь, не, хочет испачкаться в этой грязи. Это, мне кажется, сущность Стэна. Может быть, чаша переполнилась, когда Майк позвонил... Он видел два пути: остаться в живых и испачкаться, или умереть чистым. Может быть, люди не настолько меняются, как мы думаем. Может быть.., может быть, они просто становятся жесткими.
Они молчали, пока Ричи не спросил:
– Хорошо, Майк. Но все же расскажи, что происходит в Дерри?
– Кое-что расскажу, – сказал Майк. – Я могу рассказать, например, что происходит сейчас, и могу рассказать немного о нас самих. Но я не могу рассказать, что происходило летом 1958 года, да и не думаю, что когда-нибудь смогу. В конце концов, вы помните это сами. И еще я думаю, что если я расскажу слишком много, прежде чем вы будете готовы к тому, чтобы вспомнить, тогда то, что произошло со Стэном...
– Может случиться с нами? – спокойно спросил Бен. Майк кивнул головой.
– Да. Именно это я имел в виду.
– Тогда расскажи то, что считаешь нужным, Майк, – сказал Билл.
– Хорошо.
4
Неудачники узнают...
– Убийства снова начались, – сказал Майк решительно. Он осмотрел стол, переведя взгляд с одного на другого, пока наконец не остановился на Билле. – Новая серия убийств, если вы позволите мне этот довольно страшный отсчет, начались на мосту Мейн-стрит, а закончилась под ним. Первой жертвой был веселый и ребячливый человек по имени Адриан Меллон. У него был тяжелый случай астмы.
Эдди протянул руку и дотронулся до аспиратора.
– Это случилось прошлым летом – 21 июля, в последнюю ночь Фестиваля на Канале, это разновидность праздника.., э...
– Ритуал Дерри, – сказал Билл низким голосом. Его длинные пальцы медленно массировали виски, и было нетрудно понять, что он вспоминает своего брата Джорджа... Джорджа, который почти наверняка открыл дорогу тому, что когда-то произошло.
– Ритуал, – сказал Майк спокойно. – Да. И он торопливо рассказал им историю о том, что случилось с Адрианом Меллоном, сокрушенно наблюдая, как округляются у них глаза. Он рассказал, что печаталось в «Ньюз», а что нет.., последнее включало свидетельские показания Дена Хагарти и Кристофера Унвина о каком-то клоуне, который был под мостом, как некогда сказочный тролль. Этот клоун, по показаниям Хагарти, выглядел как что-то среднее между Рональдом Макдональдом и Бозо.
– Это был он, – сказал Бен хриплым голосом. – Это был этот чертов Пеннивайз.
– Вот еще одно, – сказал Майк, глядя на Вилла. – Один из офицеров, занимающихся расследованием, тот, который действительно вытащил Адриана Меллона из Канала, – был городской полицейский по имени Гарольд Гарднер.
– Господи Иисусе Христе, – сказал Билл слабым голосом.
– Билл? – Беверли посмотрела на него и положила свою руку на его. Ее голос был полон участия. – Что-то не так, Билл.
– Гарольду тоща должно было быть пять лет, – сказал Билл. Его ошеломленные глаза искали взгляд Майка, стараясь найти подтверждения. – Да?
– А кто это, Билл? – спросил Ричи.
– Гарольд Гарднер – это сын Дэйва Гарднера, – сказал Билл. – Дейв жил недалеко от нас, когда ууубили Джорджа. Это он подобрал Дждж.., моего брата и принес его домой, завернутого в кусок одеяла.
Они посидели молча, Беверли плотно закрыла глаза руками.
– Все сходится, не правда ли? – сказал Майк наконец.
– Да, – сказал Билл низким голосом. – Сходится нормально.
– Я вел досье на всех вас шестерых на протяжении всех этих лет, – продолжал Майк, – но только сейчас я начинаю понимать, зачем я это делал. Благодаря этому я продолжал следить за развитием событий. Понимаете, я чувствовал, что должен быть абсолютно уверен, прежде.., прежде, чем побеспокоить вас. Я должен был быть уверен не на 90%, не на 95%, а на все 100%.