– Я думаю, он был мумией.
– Как в кино? – спросил Эдди.
– И так и не так, – медленно сказал Бен. – В кино он выглядит, как подделка. Он жуткий, но можно сказать, что это работа на высшем уровне, ясно? Все эти бинты, обертки – они выглядят слишком аккуратными, что ли. Но этот мужик.., он выглядел, как выглядела бы настоящая мумия. Если бы вы нашли ее внизу, под пирамидой, я имею в виду. Кроме костюма.
– Какой костюм?
Бен посмотрел на Эдди. – Серебряный костюм с большими оранжевыми пуговицами спереди.
Рот Эдди открылся. Он закрыл его и сказал:
– Если ты шутишь, скажи. Я все еще.., все еще вижу того мужика под крыльцом.
– Это не шутка, – сказал Бен и начал рассказывать свою историю. Он рассказывал ее медленно, начав с добровольного желания помочь миссис Дуглас считать и складывать книги и закончив своими собственными видениями. Он говорил медленно, не глядя на остальных. Он говорил так, будто глубоко стыдился своего поведения. Он не поднимал головы, пока история не закончилась.
– Тебе, должно быть, это приснилось, – сказал Ричи в конце концов. Он увидел, как Бен вздрогнул, и поспешно прибавил:
– Не принимай это лично на свой счет Биг Бен, но ты должен понять, что воздушные шары не могут, вроде, летать против ветра...
– И портреты не могут мигать, – сказал Бен.
Ричи перевел взгляд с Бена на Билла, озадаченный. Сомневаться в правдивости Бена было еще можно, но Билл... Билл был их лидером, они все смотрели на него. Никто не говорил об этом вслух – не было необходимости. Но Билл был человеком идеи, он мог придумать, что делать в тоскливый, скучный день, он помнил игры, которые другие забывали. Они ощущали что-то подкупающе взрослое в Билле – возможно, это было чувство ответственности, чувство, что Билл, если надо, взял бы на себя ответственность. Правда была в том, что Ричи верил в историю Билла, какой бы невероятной она ни казалась. И, возможно, не хотел верить Бену.., или Эдди в этом плане.
– А с тобой ничего такого никогда не происходило, а? – спросил Эдди у Ричи.
Ричи помедлил, начал что-то говорить, покачал головой, снова помедлил, затем сказал:
– Самое страшное, что я видел в последнее время, это, как Марк Прендерлист мочится в Маккарон-парке. Мерзейшая штука.
Бен сказал:
– А как ты, Стэн?
– Нет, – сказал Стэн быстро, и посмотрел куда-то в сторону.
Лицо его было бледно, губы так плотно сжаты, что побелели.
– Ббббыло чччто-нибудь? – спросил Билл.
– Нет, я сказал вам! – Стэн поднялся на ноги и подошел к насыпи; руки его были в карманах. Он стоял и смотрел, как вода проходит по верху первоначальной запруды и скапливается за вторым шлюзом.
– Давай, давай, Стэнли! – сказал Ричи резким фальцетом. Это был еще один из его голосов: голос бабули Грант (Ворчуньи). КогдаРичи говорил голосом бабули Грант, он обычно поколачивал себя кулаком по пояснице и похихикивал. Однако голос его сейчас был больше похож на голос Ричи Тозиера.
– Давай, Стэнли, расскажи своей бабуле о плааааахом клоуне, и я дам тебе печеньице. Ты только скажи...
– Заткнись! – вдруг закричал Стэн, толкнув Ричи, который в страшном удивлении отлетел на один-два шага. – Заткнись немедленно!
– Ладно, хозяин, – сказал Ричи и сел. Он смотрел на Стэна Уриса с недоверием. Яркие пятна вспыхнули на щеках Стэна, но он все-таки выглядел скорее испуганным, чем сумасшедшим.
– Ладно, – спокойно сказал Эдди. – Не бери себе в голову, Стэн.
– Это был не клоун, – сказал Стэн. Его глаза перебегали с одного на другого, на третьего, на четвертого. Казалось, он борется с самим собой.
– Ттты ммможешь рррассказать, – сказал Билл спокойным тоном. – Ммммы ррррассказали.
– Это был не клоун...
Но тут вмешался развязный пропитой голос мистера Нелла, заставив их всех подпрыгнуть, как от выстрела: