Все замерли, будто чего-то ждут. Но ничего не происходит.
Я стою посреди комнаты, не зная, куда деться. И чувствую себя очень глупо.
— Привет, — говорит Эрнан и наконец отлипает от косяка, медленно подходит ко мне, словно дает время сбежать.
И когда он оказывается рядом, я тихо отвечаю:
— Ну, привет, — и неожиданно для самой себя обнимаю его.
Он напряженно замирает. Слышу, как частит его сердце.
— Рада видеть тебя живым и здоровым.
— Взаимно, — негромко отвечает он и прижимает меня к себе на миг, а потом садится на пол возле ног Эйвери и с интересом смотрит на детей.
— Они так выросли, — улыбается он.
— Не говори чепухи, — хмыкаю я.
— Моя маленькая принцесса, — Эрнан проводит пальцем по щеке хлопающей мутными глазенками дочери. — Она похожа на тебя, — с улыбкой поворачивается ко мне.
Эйвери не может сдержать довольной улыбки. Она думает, что у нас все хорошо. Мне бы ее уверенность. Я совершенно не знаю, что с нами теперь будет.
— Я могу его подержать? — Эрнан протягивает руки к сыну.
— Если не уронишь, — бормочу я.
— Привет, здоровяк, — говорит Эрнан, забирая сына у Талы. А у меня сердце сжимается от этой картины. Эрнан осторожно держит малыша, который кажется совсем крошкой, в руках сильного дракона. В глазах Эрнана, обращенных к ребенку, я вижу обожание и любовь. Я смотрю на отца и сына и понимаю, что никогда не смогу уйти от Эрнана.
— Он вылитый ты, — льстит ему Эйвери.
За праздничным обедом мы с Эрнаном успеваем перекинуться лишь общими ничего не значащими фразами. И только когда мы оказываемся в комнате, выделенной нам Эйвери, у нас получается поговорить.
Дети мирно спят в подобии кокона, который им смастерила из одеял Тала. Мы решили, что дети должны быть с нами, а не в соседней комнате, куда поселили Талу и Майло. Мальчик успел подружиться с ней. Так что девушке, есть чем заняться.
Теперь, когда мы остались наедине, между нами витает напряжение. Достаточно неверного слова, чтобы заискрило.
— И как долго ты собиралась скрываться от меня… Диана? — имя произносит с нажимом. — Когда ты планировала рассказать свой секрет? Сколько времени должно было пройти, прежде чем я узнал бы, что моя истинная все это время была у меня под носом? Если бы ты не решила, что умираешь, то и не подумала бы рассказать о детях?
— Я не знаю. Ты очень сильно обидел меня, Эрнан. Мне больно до сих пор. И та сцена в твоем кабинете стоит перед глазами. Как я могла тебе доверять?
— А я тебе могу доверять, после того как ты скрылась, не сказав ни слова о беременности?
— Я сама узнала о ней только после обряда, когда у меня внезапно появился живот.
— Оправдываться за то, что было, я не стану. Мне нет оправданий. Я много думал о том, что совершил, чувство вины сгрызало меня и вряд ли оставит меня до конца жизни. Мне жаль, что так вышло. Но прошлое не изменить. Что сделано, то сделано. Нам подвластно лишь настоящее. И я своими действиями буду стараться искупить то зло, что причинил тебе.
Судорожно выдыхаю. Эрнан просит у меня прощения? Эрнан признает свои ошибки? Это что-то новое.
— Наши отношения не будут прежними, — продолжает он, — но я хочу, чтобы ты знала, что все, что я говорил тебе как Диане, правда. Все мои слова остаются в силе, кроме того предложения выйти за меня замуж.
Поднимаю на него удивленный взгляд.
— Потому что ты и так моя. Моя законная жена. И я тебя никуда не отпущу. Сбежишь — найду на краю света. Но я сделаю все, чтобы у тебя и мысли такой не возникло. Подойди ко мне.
Делаю несколько шагов в его сторону, и когда оказываюсь рядом, он прижимает меня к себе.
— Мои чувства к тебе не изменились. Ты моя любимая женщина. Подаренная Богиней. Но выбранная мной. И я за тебя жизнь отдам.