«Меня выпустили под мою ответственность. Мне кажется, они даже обрадовались. Минус лишний рот», — невесело усмехается Бриан.
«То есть ты теперь останешься здесь?»
А память услужливо подкидывает картину, как Ясмина подхватывает Бриана под локоть.
«Да. Твоей семье скоро понадобится помощь. Твоя форма не очень приспособлена для обычных человеческих дел».
«Тебя это беспокоит?» — угрожающе рычу.
«Нисколько. Я же говорю, что помогу им со всем, что не по силам тебе».
«И ты не будешь меня уговаривать снова стать человеком?»
«Это имело бы смысл, если бы вирены не захватили наши земли. Если бы все оставалось, как прежде, тогда драконья форма тебе мешала бы. Дракон в совете мало кого бы порадовал. Да и в штабе армии взаимодействовать гораздо удобнее двуногим. А теперь мир изменился. Совета и штаба фактически нет. Так что можешь жить так, как тебе удобно».
Бриан ломает логику. Я ожидал, что он примчался сюда по зову Ясмины, чтобы уговорить меня вернуть жалкую сущность Эрнана, а он и не пытается это делать.
«Ясмине скоро рожать. Я не очень смыслю в этих женских делах, но даже я понимаю, что это произойдет на днях. Кто ей сможет помочь? Здесь даже лекаря нет. Зато есть повитуха, ей под девяносто, она почти слепа и хрома на обе ноги. Не думаю, что она справится. Есть еще Эйвери и Тера. Но что если что-то пойдет не так. Роды дракона — процесс непредсказуемый. Ты ей не помощник. А я сделаю все, что мне по силам, чтобы ее малыши увидели свет».
Меня окатывает волной гнева. Он собирается присутствовать на родах моей жены.
«Не ожидал от тебя такого!» — свирепо рычу.
«Какого? Ты позволил бы случиться самому страшному, лишь бы только ни один мужчина не коснулся ее?»
Нет. Конечно, нет. Но то, что говорит Бриан, очень похоже на попытку воспользоваться ситуацией. Если он будет рядом в сложный для нее момент, то Ясмина начнет испытывать к нему благодарность. А благодарность со временем может перерасти в нечто большее. Особенно если он будет постоянно крутиться возле нее.
«Ты прав, — неохотно соглашаюсь, — ей может понадобиться помощь».
«Можешь полностью на меня рассчитывать. Я не допущу, чтобы с ней произошло дурное. Да и потом я буду заботиться о ее детях. Малыши — такие непоседы, а с двойней ей будет непросто. Я смогу воспитать из них настоящих драконов. Думаю, я справлюсь. Буду относиться к ним, как к своим. А потом, когда ты будешь уверен, что случайно не затопчешь их, сможешь поставить их на крыло».
Как к своим? Он собирается отнять у меня еще и детей?
В груди заклокотала злоба, опаляя огнем сердце.
«Вы с ней это обсуждали?»
Неужели она не понимает, что Бриан собирается заменить меня?
«Нет. Я просто сказал ей, что она всегда может на меня рассчитывать. Я ведь друг не только твой, но и ее. А друзья не бросают в сложной ситуации».
«Ты этого не сделаешь!»
В контексте его благородных фраз о помощи, это звучит дико. Но я не намерен играть в непонимающего дурачка.
«Эрнан, или кем ты себя считаешь, у всех есть право выбора. Я не осуждаю твой выбор оставаться в форме дракона, а не осуждай мой. Мой выбор — быть рядом с Ясминой и поддерживать ее, не требуя от нее ничего взамен».
Бриан разворачивается и уходит, показывая, что разговор закончен.
Ясмина
Бриан заверял меня, что привел в разговоре с Эрнаном нужные аргументы, сказал, что знает друга как облупленного, и вряд ли после услышанного Эрнан решит остаться навсегда драконом. Я сомневаюсь. Этот дракон имеет мало что общего с тем человеком, которого я успела узнать. Зверю нужна свобода, по которой он успел изголодаться. На одной чаше весов я и дети, на другой — независимость от человеческой сущности. И, честно говоря, я не уверена, что первая чаша перевесит.
Дракон мне нравится. Он забавный. Мне с ним гораздо проще общаться, чем с его двуногой ипостасью. Но Эрнан должен стать цельной личностью, а не быть двумя ненавидящими друг друга сущностями.
Бриан провожает меня прямо до обрыва. Говорит, что дальше не пойдет, чтобы не злить ревнивца.
— Прости, что не сразу тебе поверил, — говорит он, прежде чем я ступаю на тропу.