В девять часов вечера решаю выйти в магазин, специально выбрала это время, чтобы точно не столкнуться со знакомыми. Начало весны. В это время уже темно, а район безопасный.
Дверь пиликает, выхожу из подъезда, а потом чуть ли не со вскриком отскакиваю в сторону, когда замечаю темную фигуру слева.
— Это я, — звучит голос в темноте, а на асфальт падает окурок.
— С-сергей? — выдавливаю из себя немного хрипло. — Ты что здесь делаешь?
Такая злость охватывает сразу… Какого черта он приперся?
— Поговорить. Хочу, — разделяет слова.
— Мне плевать, — двигаюсь мимо него, обходя как кучу с вонючим мусором.
Но он передо мной выскакивает, в примирительном жесте лапы свои выставляет.
— Янина, стой!
— Ты тупой? Я не хочу говорить.
— Ты еще не знаешь?
— Чего не знаю?
— Мы с Ангелиной… расстались.
Вот оно как. Противно это испытывать, но я, конечно же, радуюсь, хотя большей части меня плевать уже. Это было неизбежно.
— Сегодня?
— Да.
— Я думала, что это случится уже спустя неделю вашего совместного проживания. Что в качестве причины она озвучила? — издевательски.
— Она… уезжает. В столицу. Внезапно ее фотографиями типа заинтересовались. Она… черт бы ее побрал... О чем я только думал… — трет лицо ладонями.
Вот подонок, стоит тут передо мной и страдает о том, что красотку не по себе упустил.
— И о чем же ты думал? — просто поиздеваться хочу. Это и близко не окупит то, сколько он дурил меня. Но хоть так.
— Она была мечтой… Несбыточной… А надо жить реальностью… Вот, что я понял… — и делает ко мне шаг.
— Реальность — это я?
— Янина…
— Стоп. Заткнись, — закипаю от наглости этого ублюдка сметь мне такое говорить. — Ты правда пришел сюда за тем, что я думаю?!
— Зачем я, по-твоему, пришел? — голос у него ломается. Просто пес. Которого пнули под зад.
— Думаешь, что снова будешь жить со мной? Что я подберу тебя?!
— Янина…
— Послушай сюда! — сама к нему подхожу ближе. — Ты… ты даже не стоишь всех этих слов, но я тебе их все-таки скажу. Я… я тебя любила. Я думала, что у нас будет семья. Что мы поженимся и даже о детях думала. Я, как последняя дура, вытягивала тебя из депрессии, когда тебя уволили, поддерживала! Потому что любила! А ты мне в лицо сказал, что никогда меня не любил! Толкнул! Угрожал ударить! Забрал мои деньги! А теперь приходишь ко мне?! Ты либо настолько отмороженный, либо же считаешь меня настолько ничтожной, готовой проглотить все это, — стараюсь говорить ровно, но, кажется, вот-вот сорвусь. — Прости, что я не спускала все средства на салоны красоты, не наряжалась и не увеличивала себе губы! Прости, что я такая, какая есть! Я вот такая, ясно?!
— Янина…
— Да заткнись ты! — хочется ударить это ничтожество, но я брезгую прикасаться. — Ты не имеешь права мне что-то говорить! И даже, мать твою, не старайся! Ты больше не войдешь в мою жизнь. Хотя, тебе ведь, не я нужна, а угол, чтобы пересидеть. Вали к мамочке! Она тебя примет. Стыдно, да? Не забудь рассказать Марье Михайловне про свои успехи в жизни.