– Хорошо, – кивок в мою сторону. – Только напиши предварительно. У меня, кстати, нет твоего номера.
– Напишу, – отодвигаю ей стул, помогая встать, и провожаю к подъехавшему такси. – До воскресенья.
Ангел опять кивает, бросает на меня внимательный взгляд и садится в машину. Смотрю, как она уезжает, и только потом сам еду в офис. Мы с Муромцевым обсуждаем основные детали стратегии компании, а когда уже заканчиваем и я встаю, собираясь идти, он сбивает меня с толку:
– Алексей Иванович, – смотрит оценивающе, – ещё один вопрос. Это касается Марии Кравцовой.
Я сразу же внутренне ощетиниваюсь. Мы с Муромцевым не друзья и даже не близкие приятели. Если сейчас он начнёт…
– Я не собираюсь лезть в ваши с Марусей отношения, – Илья Сергеевич поднимает руки ладонями кверху. – Но она одна из двух лучших подруг моей жены. И моя, в общем-то, тоже.
Он задумчиво улыбается, будто вспомнив что-то.
– Было дело, она мне здорово помогла, когда я… когда у нас с Мари только завязывались отношения.
Киваю, вспоминая девушку, которую он представил мне вчера здесь, в приёмной.
– Поэтому мне не хотелось бы, – Муромцев явно подбирает выражения, – чтобы Маруся огорчалась. В некоторых ситуациях личные отношения важнее, чем даже работа, надеюсь, вы понимаете, о чём я? – смотрит внимательно и с намёком.
Куда уж понятнее. Мне только что завуалированно сообщили, что меня уроют, если обижу девочку. Да только не собираюсь я её обижать…
– В этом мы с вами сходимся, – отвечаю со вздохом. – Я тоже не хочу, чтобы Маруся огорчалась.
Чёрт, даже разозлиться на него не получается. Он ведь, похоже, в самом деле о ней заботится. И ревности к нему тоже никакой нет. Видел я, как Муромцев на свою жену смотрит. Подозреваю, что, когда на ангела пялюсь, таким же влюблённым идиотом выгляжу.
– Я отец Матвея, – ни с того ни с сего признаюсь Илье.
– Ах ты ж… – зам генерального директора добавляет пару крепких выражений, и я грустно усмехаюсь. – Вот ведь Мари, тихушница, не сказала ничего, а наверняка в курсе. Ну и сволочь же ты, Алексей Иванович! – Муромцев кидает на меня уничижительный взгляд.
– Сам знаю, – ставлю локти на стол и запускаю руки в волосы, нещадно растрёпывая и без того торчащие в разные стороны пряди.
В последние дни я слегка подрастерял своё стремление к порядку и аккуратности – видимо из-за того, что в жизни в целом жуткий бардак, следить за мелочами желания нет.
– Не знал я про него, – самому противно оправдываться, но хочется хоть кому-то объяснить. – Два дня назад узнал. И про Марусю не знал ничего, думал про неё совсем не так, как она заслуживает. А теперь вот… выяснил.
– М-да, – Илья смотрит на меня скептически. – Сказать мне тебе нечего.
– Да я и не жду ничего, – поднимаюсь.
Муромцев задумчиво потирает подбородок, потом тоже встаёт.
– Знаешь, Алексей, – говорит вдруг, – любимая женщина стоит любых усилий. Знаю, звучит, как розовые сопли в сахаре, но у меня жена и дочка, с которой я в пони лэнд играю, так что могу себе позволить это сказать, – хмыкает весело, и я не могу не улыбнуться в ответ. – Если вдруг помощь нужна будет, обращайся.
– Спасибо, – киваю в ответ и протягиваю Илье руку.
Он встряхивает мою кисть и спрашивает:
– Ты, кстати, где был сегодня почти весь день?
– Э-э-э, – тяну растерянно, – по делам уезжал.
– Ага, по делам, ну-ну, – Илья криво улыбается. – А кто-то ещё утверждал, что не изменит своим рабочим привычкам, – бурчит себе под нос.
Хмурюсь непонимающе, а потом вспоминаю наш разговор как-то утром. Да, Илья ведь тогда сказал, что женился – и перестал приезжать в офис с утра пораньше, а я ответил, что со мной такого не случится. Ну что ж, как известно, не говори «гоп», пока не перепрыгнешь… Что-то теперь подсказывает мне, что если бы я просыпался каждое утро рядом с Марусей, то тоже не торопился бы на работу.
С трудом дотянув до воскресенья, еду к ангелу в середине дня. До вечера терпеть сил нет, поэтому написал ей ещё с утра и сообщил, что заберу её днём. Не успеваю подняться к квартире, как Маруся уже выходит ко мне из подъезда.
– Привет, – слегка улыбается, и я зависаю, глядя на эту улыбку.