Я отлепляюсь от напряжённых плеч, задираю голову. Сориентировавшись, дотягиваюсь до нужной ветки и, покрутив её туда и сюда, таки отламываю.
– Достала! – говорю тяжело дышащему боссу.
Куртка задралась, пока я тянулась наверх, и теперь на коже живота ощущается тёплое дыхание мужчины, отчего становится немного некомфортно.
– Демьян Аркадьевич, – опять упираюсь ладонями в его плечи, – можете отпускать.
Он, продолжая крепко меня прижимать, позволяет медленно сползти вниз по его телу. Почувствовав под ногами землю, тут же отхожу на пару шагов. Что-то у меня тоже дыхание сбилось.
– Всё нашли, что нужно? – интересуется мой «подельник».
– Ага, – вздыхаю, – пойдёмте. Теперь ещё саму поделку сделать нужно.
В квартире мою руки и прохожу на кухню со всем найденным «добром». Раскладываю на столе шишки, ветку – надо укрепить чем-нибудь жёлуди, которые каким-то чудом не отвалились. Подумав, притаскиваю из детской пластилин.
– Ну и что вы собираетесь с этим делать?
– Тьфу ты! – вздрагиваю, чуть не подпрыгнув. – Что ж вы так подкрадываетесь-то?!
– Я громко топал, – фыркнув, сообщает мне мужчина, – вы просто так погрузились в творческие раздумья, что не услышали.
Смотрю на него подозрительно, но он, не обращая на меня внимания, подходит ближе и задумчиво разглядывает бардак на столе.
– Нужно сделать из пластилина птичьи головы, прилепить их на шишки, – со вздохом начинаю объяснять свою идею, – а ветку укрепить на каком-нибудь куске картона. Можно вату ещё наклеить, тогда получится зима. А Костя с утра встанет и прицепит готовых птичек к ветке. Я ему обещала, что часть работы он сам сделает, а то нечестно получается, поделка ведь должна быть его.
– Ясно, – босс садится и открывает пластилин. – Чего вы ждёте? – переводит на меня взгляд и поднимает брови. – Я одну голову делаю, вы другую. Давайте, раньше начнём – раньше закончим.
– Ага, раньше сядем – раньше выйдем, – бурчу себе под нос, и мужчина усмехается.
Спустя пятнадцать минут я скептически смотрю на то, что получилось из моей шишки. Я ведь говорила, что у меня нет таланта к рисованию? Так вот, официально заявляю: к лепке тоже!
– Оля, хм… это что за чудище? – Демьян Аркадьевич смотрит на мою часть работы, поворачивая её так и эдак.
– Это… птичка, – отвечаю, подавив вздох.
– Да? А по мне так даже птеродактили выглядели куда симпатичнее, – он отбирает у меня остатки пластилина и пытается исправить то, что я налепила. – Ну вот, немного получше, – говорит через несколько минут. – А то как бы преподавателя удар не хватил.
Я тем временем укрепляю ветку, приклеиваю вокруг вату и смотрю на получившуюся заготовку.
– По-моему, неплохо! – заявляю оптимистично.
– М-да, – Демьян Аркадьевич смотрит на наше творчество долгим взглядом. – Выражение «сделано из говна и палок» открылось для меня с абсолютно новой стороны.
Прыскаю от смеха и начинаю убирать мусор. Шеф откидывается на спинку стула.
– Ничего бы не случилось, если бы Костя не принёс поделку, – говорит вдруг. – Чего вы так переполошились?
– Ничего бы не случилось?! – разворачиваюсь к нему. – Во-первых, я ему обещала! Во-вторых, он бы расстроился, да ещё и одноклассники в школе наверняка бы начали выпендриваться и дразниться! Это, по-вашему, ничего страшного?
– Именно, – шеф пожимает плечами. – Ну подумаешь, подразнили бы немного, зато в следующий раз вспомнит о задании вовремя.
– Вы что, не понимаете, насколько это травматично для ребёнка в его возрасте? – говорю эмоционально. – Так может рассуждать только человек, у которого подобного опыта никогда не было!
– Это у меня-то… – внезапно вскидывается он, но тут же, сжав губы, резко отворачивается.
Мне становится не по себе. Похоже, я наступила на какую-то очень больную мозоль. И судя по реакции, это не фантомные боли на месте отрезанной конечности.
Думаю, что мужчина сейчас встанет и уйдёт, но нет – продолжает сидеть. Осторожно разглядываю его и пытаюсь решить – ему хочется поговорить, но он ждёт от меня первого шага? Или просто не хочет оставаться один?