– Доня, ты какая-то задумчивая эти два дня, – мама, убрав со стола после обеда, присаживается рядом со мной. – Что-то случилось на работе?
Да, наверное, задумчивая. И наверное, можно сказать – да, случилось. Но не буду же я рассказывать маме, что произошло.
– Всё хорошо, мамуль, – обнимаю её, кладу голову ей на плечо. – Немного устаю с непривычки, но в целом нормально.
Мне уже скоро ехать. Погода пока сухая, зима в этом году не торопится. Вроде бы на следующей неделе обещают первый снегопад, а пока всё тёмное и хмурое, но это не мешает Саше с Лёней утрястись гулять на улицу, поэтому мы с мамой дома одни и в тишине.
Я уже успела накрутить парням хвосты – приезжать часто и в будни теперь не смогу, надеюсь, они хоть слегка присмиреют и до конца года не устроят никакой демарш! Поклялась братьям, что если мне ещё хоть раз позвонит с жалобами их классный руководитель или директор – приеду, возьму в руки ремень и не посмотрю, что бить детей непедагогично. Да и маме неплохо бы поменьше нервничать, а то давление у неё продолжает скакать.
Вызвонив пацанов и велев им идти домой, чтобы в сумерках не шлялись где ни попадя, прощаюсь с мамой. Чёрт его знает, когда у меня будут следующие выходные, но обещаю, что напишу, предупрежу, приеду, буду нормально питаться, надевать шапку на голову и колготки под штаны – в общем, всё то, что мы всегда обещаем мамам, а потом не делаем.
К дому Кудинова приезжаю уже после шести вечера. Скорее бы снег выпал, а то темень – хоть глаз выколи. На охране приходится дать свой паспорт – до этого меня всё на машине провозили, а теперь я захожу на территорию через консьержа. Надо попросить у шефа, чтобы мне выписали постоянный пропуск.
Поднимаюсь к квартире, звоню в дверь и только тут соображаю, что они могли ещё и не приехать, а ключи я оставила, потому что дверь закрывал Демьян Аркадьевич. Впрочем, испугаться не успеваю, потому что мне открывают.
– Ольга, – на меня смотрит Кудинов. – Вернулись.
– А у вас были сомнения? – вхожу, на ходу разматывая шарф.
Мужчина неопределённо пожимает плечами, но тут в коридор вбегает Костя.
– Оля, ты приехала! – и бросается меня обнимать, так что я еле успеваю поймать ребёнка.
– Привет, милый, – улыбаюсь мальчику, когда он, наконец, слезает с моей шеи.
– Идём, я тебе что покажу! Мне тётя Аня игру подарила! Поиграем?
– Конечно, поиграем, – киваю ему. – Только подожди минутку, я переоденусь и руки помою. И, Кость, забери мистера Крыса, а то он опять убежит, замаемся искать потом! – показываю на свободолюбивого хомяка, который уже шурует вдоль стенки – видимо, выбежал из детской.
– Ой, да! – ребёнок подхватывает грызуна и уносится в комнату, а я снимаю куртку и вешаю её на плечики в шкаф под немигающим взглядом босса.
Но только на меня это всё перестало действовать после сцены, которую мы устроили в субботу с утра. И неловкость вся куда-то испарилась сама собой. Видимо потому, что я увидела в нём такого же человека, как и все остальные.
– Костя ужинал? – спрашиваю, подхватывая сумку.
– Э-э… он ел… около часа назад.
– Ясно, значит, ещё через час проголодается, – киваю сама себе, поднимаю взгляд на шефа. – А вы?
– Что я?
– Ели?
– Вместе с Костей, – растерянно отвечают мне.
– Понятно, – иду в комнату.
– Что понятно? – мужчина, как привязанный, идёт следом.
– Демьян Аркадьевич, мне надо переодеться с дороги, – захожу в спальню и закрываю дверь у него перед носом.
Выхожу спустя пару минут, и брови у меня сами собой взлетают вверх. Шеф стоит на том же месте, подпирает стенку. Ну и чего мы тут делаем? Огибаю его и захожу в детскую.
– Костя, пойдём печенье испечём? А пока в духовке будет стоять, поиграем. Тащи с собой игру на кухню!
– Какое печенье будем печь? – ребёнок с энтузиазмом подрывается с ковра, где возился с мистером Крысом.
– Вкусное, – усмехаюсь. – Идём!