А после выписки Андрей увез меня в Европу на несколько месяцев. О чем я ни разу не пожалела.
Из клиники, где я начинала работать, мне естественно пришлось уволиться. Но с девчонками я продолжаю общаться и иногда забегала к ним в гости.
После выстрела, лёжа на больничной кровати, я уже думала, что больше никогда не буду счастливой.
И если бы не Андрей, так бы, наверное, и было.
Но он воскресил во мне желание жить и любить.
И теперь нас трое.
Теперь я могу громко заявлять всем, что я счастлива. И это счастье не омрачить.
Андрей подходит ко мне и обнимает. Его крепкие сильные руки пробираются под мою футболку и расстегивают бюстгальтер.
— Какой ты неугомонный, — шепчу ему в ухо. Мы снова входим в номер и падаем на кровать. Он снимает с меня брюки и футболку. Я стягиваю с него шорты. Наши языки переплетаются в страстном поцелуе.
— Кстати, давно хотела спросить, — отдышавшись, лежа у него на груди, задаю ему мучивший меня вопрос.
— Не пугай меня, — смеется он.
— Почему этот фильм ты мне подбросил тогда, на даче?
— А ты не помнишь его?
— Нет.
— Это то самое кино, на которое мы когда-то ходили вместе. Но ты меня продолжала в упор не замечать.
— Правда? Я бы никогда этого не вспомнила.
— А теперь ты это уже не забудешь.
— Если бы ты был тогда таким, какой ты сейчас, все могло быть иначе, — вздыхаю я.
— Наоборот, я бы не стал таким, если б тогда у нас все получилось. Но я счастлив, что мы все-таки вместе.
— Я люблю тебя, Андрей, — впервые я признаюсь ему в своих чувствах.
И он снова начинает меня целовать.