🕮 Читать книгу «Лихой и Мышка» онлайн

— Ну, что стоишь? — зашипела София. — Иди к себе.

И опять Мышка не посмела возразить, хотя решалась ее судьба. Попятилась, открыла спиной дверь и уже на пороге сообразила поклониться. Никто на нее не смотрел, все разом шагнули к старику. Мышка постояла в коридоре, надеясь услышать, как ее обсуждают, должен же старик хоть что-то сказать, но потом решила воспользоваться моментом. Поспешила на кухню за водой и тряпкой. После теплой гостиной в коридоре показалось холодно. А у Мышки наверху еще холоднее. Пока все заняты, будет проще прихватить несколько поленьев.

В кухне никого не было и Мышка радостно осуществила свое намерение. Целых три толстых полена в поднятый подол, ведро с водой, а еще два пирожка с мясом стащила с большого блюда. И кусочек сахара спрятала в карман. Пирожков много, не заметят. Зато на ужин можно будет не спускаться. Мышка быстро поднималась в свою башню, опасаясь, что окликнут. Если успеть укрыться, то про нее забудут до завтра, а то и на несколько дней. В ближайшее время, похоже, замужество ей не предложат. Хоть и грозилась София сбыть ее с рук, а все равно захочет свою родную дочку выдать замуж вперед Мышки.

— Ай, — вскрикнула Мышка второй раз за день, перешагнув порог своей комнаты. На полу лежал лицом вниз незнакомый мужчина. Занял все свободное место, ногой опрокинул стул, а головой упирался в каминную решетку. — Кто вы? Уходите. Со мной нельзя разговаривать. София будет сердиться.

Мужчина послушался Мышку, не разговаривал с ней, даже не поздоровался. Вообще не подавал признаков жизни. Уснул? Или умер? Как это некрасиво, забраться в башню к Мышке и умереть. А если решат, что это Мышка его убила? Поэтому у волчьего перстня почернели глаза? Мышку теперь отправят в тюрьму? Приткнув ведро и драгоценные поленья в угол, Мышка решила вытащить мужчину на лестницу. Шел в башню мужчина и не дошел. Решение было детским, все равно что забраться под стол в надежде, что не найдут, но и набраться достаточно ума Мышке не давали.

— Извините меня, — пробормотала Мышка, хватая мужчину за ботинки. — На лестнице вам удобнее будет. Там теплее. Вы сами поймете.

Дернув пару раз, она поняла, что не справится в одиночку, мужчина был тяжелым. Одет странно, такую одежду в доме никто не носил, но странностей за этот день случилось столько, что Мышка отмахнулась от еще одной. На лестнице неожиданно послышались шаги. Страх разоблачения придал Мышке сил и сообразительности, она забежала за бок незнакомцу и качнула его в сторону кровати. С трудом Мышке удалось закатить мужчину под кровать. Туда же она отправила поленья. Торопливо осмотрела комнату и только сейчас заметила кровь на полу у камина.

— Ну что такое, — всхлипнула Мышка. Оставался единственный выход. Плеснуть водой из ведра. И начать затирать пол.

— Не ко времени ты затеяла уборку, Медея. Я пришел поговорить с тобой, — старик хмурился, глядя на лужу, не стал входить, топтался на пороге.

— Со мной никто не разговаривает, — Медея торопливо отжимала тряпку в ведро. Кровь она затерла, остальное уберет потом. — Вот стул. Можно сесть.

— Собери свои вещи. Утром я заберу тебя, — садиться старик не стал.

— Замуж? Или в тюрьму?

Старик фыркнул совсем как Орест и ушел. Мышка без сил опустилась на стул. Зажмурилась и потрясла головой. Старик ничего не заподозрил. Если он ее заберет, не важно даже куда, то пусть этот мужчина останется здесь. Мышка не будет виновата, что кто-то забрался в комнату в отсутствие хозяйки и спрятался под кровать. Эта мысль обрадовала и немного развеяла страх перемен. Только вот лечь на кровать Мышка теперь боялась. С покойниками она раньше не имела никаких дел, не знала, обижаются ли они на неуважительное отношение.

Мышка может поспать одну на ночь на стуле. Крадучись, она подобралась к кровати и схватила подушку. Если положить на стол под голову, то она отлично выспится. Сдернуть одеяло Мышка побоялась. Оно свисало с кровати до самого пола и мужчина не был виден. Плохо то, что очень холодно, уснуть будет трудно. Но ведь можно разжечь камин. Есть же поленья. Сжечь все три. Они уже ей не пригодятся. И пирожки. Мышка и про них забыла. Пришлось зажмуриться и на цыпочках шагнуть к кровати, тут, с краю, она припрятала поленья. Теперь только дождаться утра. Мышка повеселела.

— Как тебе не стыдно было слопать мою тетрадку, — попеняла Мышка огню, лениво лизнувшему полено. — Вот тебе твоя еда, не делай так больше. А мне согрей, пожалуйста, пирожки.

Огонь Мышка умела высекать щелчком пальцев. Ее научила Берта. Показала, как надо сложить пальцы и щелкнуть. И строго-настрого запретила кому-то рассказывать секрет. Мышка не рассказывала. После приюта у нее долго не получался этот фокус. Пальцы не слушались. И поначалу была робкая надежда, что ее тоже заберут вниз зимой. А когда надежда пропала, то отчаяние сделало свое дело. Полено еще можно стащить без спроса, но огниво или угли не украдешь. В комнате заметно потеплело. Мышка поставила ботики к камину, и сама устроилась на стуле у огня, опустила голову на подушку.

— Святой Домовяка, спасибо тебе за все. Благослови мой сон и новый путь и защити от всякого зла, — прошептала Мышка привычную предсонную молитву. — Мамочка, папочка, Берточка, я вас люблю и помню. Счастливым вам лет. Буду рада увидеть вас в моем сне.

Кто такой Домовяка, Мышка не помнила, даже не была уверена, что правильно произносит имя святого. Но кто-то же должен присматривать за Мышкой и защищать ее от бед. Сон накатывал волнами. Утешал, успокаивал, обещал хорошее, в тепле Мышка всегда быстрее засыпала. Три полена это большое везение. Что-то важное Мышка забыла сделать, но дрема уже спеленала ее и укачивала в ласковых объятиях. Сверкнули красным волчьи глаза и превратились в черные, место укуса заныло, а следом заныл браслет на плече.

— Какая непослушная, — чья-то рука больно вцепилась Мышке в волосы и оттянула назад ее голову. Орест. — Опять огонь разожгла? А ведь я тебе запрещал.

— Немножко согреться, — пролепетала Мышка. Сидеть на стуле с откинутой головой и смотреть снизу в дурные глаза Ореста было страшно. — Я больше не буду.

— Я сам тебя согрею, — Орест дернул Мышку за волосы вверх и толкнул на кровать.

— Уйди, — Мышка выставила вперед руки. — Со мной нельзя разговаривать.

— Было нельзя, а теперь можно. Да мы и не будем разговаривать. Зачем такой нежный цветочек отдавать старику? Я о тебе позабочусь, глупышка. Чтобы помнила. Узнала, что такое настоящий мужчина. Сюда ты уже не вернешься, простимся как подобает.

— Уйди, — жалобно попросила Мышка, соскакивая с кровати. — Я не хочу. Завтра простимся.

— Куда ты? — Ореста забавлял испуг Мышки. — Тебе будет хорошо со мной. Спроси у любой служанки в этом доме.

— Уйди.

— Не зли меня, — Орест схватил Мышку за талию и швырнул снова на кровать. Усмехаясь, развязывал пояс на штанах. — Я же с тобой по-хорошему. А могу и по-плохому. Ремнем отхлестать? Любишь, чтобы было больно?

— Не люблю. Уйди.

— Заладила, уйди да уйди. Давай-ка поласковей!

Мышка вжалась в стену, обняв руками колени. Вот, что она забыла, запереть дверь на засов. Из-за старика забыла. Только, остановил бы Ореста засов? Выбрал время, когда Мышка вышла из-под защиты этого дома, а под новую защиту еще не попала. Как ей теперь? Никто не придет на помощь. Зови, не зови. А после позора ей только вниз головой с башни. Не сможет она жить с такой грязью в душе. Орест навис над ней, вытянул руки и сжал Мышкины ступни. Резко дернул на себя, разводя руки в стороны. Упал сверху, придавил собой, сопел и противно дышал в лицо Мышке перегаром и луком.