И это тоже хаваю. Я все-все понимаю, но может достаточно меня казнить?
- Я вписал себя сам. Надеюсь, не против. Может переведем дочь в другое место, мне здесь не понравилось, – осторожно закидываю удочку.
Мы кружим разговорами о ребенке время, только бы не касаться нашего больного. В каждой фразе двойной смысл скрыт. Пойми же, Ирка. Ты ведь умная. Очередной бессильный вопрос бросаю ей.
Что мне сделать?
Иришин немой ответ отражает лишь пустоту. Она как пеплом присыпанная стала. Двигается словно замороженная.
– Рада была повидать. Варюш, нам пора.
Заебенно! Лох-стратег просрал партию, даже не начав игру.
- Я провожу.
Выходим за калитку и тут приседаю вовсе.
У кроссовера мою семью ждет Семенов. Подсаживает мою дочку, которая на прощанье радостно машет ручкой, позабыв про обещанные покупки. Я еле ворочаюсь в ответ и тупо натягиваю лыбу. Меня прибило как пыль в дождь. Ни одной годной мысли в башке. Моя жена и ребенок в его тачке.
Хлопнув дверью, улыбаясь направляется ко мне. Курить не буду, хотя хочу очень. Но показывать трясущиеся клешни охоты нет.
- Привет, Андрюха! – широко щерится счастливый Сема. – А я поговорить. Перетрём между нами, ок? Давай отойдем, – с тоской оставляю обзор на жену и дочь. Заходим за угол забора. – Короче, ты не обижайся, но Иринка сказала, что вы разводитесь. Так вот теперь я с ней попробую. По-братски предупреждаю. Я дождался, когда ты облажался, ха-х! Да шучу. Не обижайся только? – его счастливо доброжелательное ебло начинает бесить еще больше. – Так все, я предупредил. Давай, братух. Пересечемся на недельке.
Глава 6
- Что ты сказал ему?
Сэм улыбается. Смешно ему, а меня кроет после встречи с Андреем. Вроде бы подготовилась. Тренировала безразличие маниакально-самоотверженно, но стоило лишь на три метра приблизиться, как панцирь затрещал.
Несколько дней другой жизни все еще стремительно дезориентируют. Не могу привыкнуть. Возможно, если бы была одна, то истерикой прогнала боль, притерпелась и адаптировалась. К сожалению, данная роскошь не доступна. Рядом Варя. Пугать дочь из-за обманщика не намерена.
- Пощекотал нервишки, – бесшабашно улыбается Сэм. – Ему полезно.
- Зачем ты лезешь защищать? Разве просила?
Наедине с ним могу позволить неуставные разговоры. На работе - табу. Он мой работодатель и гарант денежного вознаграждения. Кручусь на сиденье, будто снизу поджаривает. С облегчением замечаю, что Варвара спит. Значит можно выйти за рамки. Толкаю Семена в плечо, призывая ответить.
- Ириш, не волнуйся.
- Я спокойна.
- А что белая, как мел? Волнуешься? Ведь за короткий промежуток странно отсечь былое. Да? Или ты терминатор? Даже не плачешь. Странно.
Сжимаю ткань на коленях. Что ответить? Да, я терминатор в юбке. Рыдать по козлу не хочу и не буду. Не буду. Нет.
Но…
Сердце болюче опровергает убеждения. Бравада тает, как снег на солнце. Больно же! Баран, идиот, иуда! Трахался на стороне, как пес, только слюни в экран не текли. И сука, его морда наглая, для приличия хоть бы смутилась, повизгивала как ни в чем не бывало.
- Не белая, – виляю голосом, не в силах справится.
Я устала. Господи, я устала!
В руки осторожно ложится пачка носовых платков. Принимаю как отмашку. Едва успеваю задушить бумагой тяжкий всхлип. Грудную клетку сотрясает и взрывает изнутри. Задыхаюсь и кашляю, как больная туберкулезом в приступе. От того, что понимаю остатками мозга, что могу разбудить Варю, нажимаю на лицо сильнее.
Лицо загорается огнем, глаза щиплет, четко ощущаю лопающиеся сосуды.
- Ш-ш-ш.