— Боже, я чертовски скучал по тебе, — ворчит он мне в губы. — Я скучал по твоему запаху, твоему вкусу, — он облизывает мои припухшие губы, затем впивается зубами в нижнюю и целует меня в нос. — Твоим губам, твоему носу, твоим глазам, твоему телу, смеху и даже твоему чертовски дерзкому поведению. Я скучал по всему.
Его губы вызывают мурашки везде, где он меня целует, и каждая частичка меня пульсирует от обожания и безграничного возбуждения,
Когда он укладывает меня на кровать, я обхватываю его за шею, целую его щеку, нос, веки, а затем прижимаюсь губами к его губам.
— Я тоже скучала по тебе, так сильно, что это сводило меня с ума.
— Ты больше никогда не исчезнешь из поля моего зрения, миссис Кинг.
— Никогда.
Он чмокает меня в кончик носа, затем опускает голову и медленно меня раздевает, целует в ложбинку между грудей и так долго сосет мои твердые соски, что я немного кончаю.
В свою защиту скажу, что прошло слишком много времени.
Я хватаюсь за его рубашку и неловко раздеваю его, пока мы оба не оказываемся совершенно голыми. Черт возьми. Я почти забыла, как аппетитно горяч мой муж. Неудивительно, что я не могу и никогда не смогу забыть его.
Он единственный мужчина, который у меня когда-либо был, и никто другой с ним не сравнится.
Его мышцы напрягаются и выгибаются под моим прикосновением, пока я ласкаю его татуировку.
— Что она означает? — я выдыхаю.
— Феникс — это ты, — он целует мою шею, посасывая пульс, и я выгибаюсь, давая ему еще больший доступ.
— Я?
— Ты прекрасное мифическое существо, которое может родиться из пепла твоей болезни.
— А древо жизни? — мои слова заканчиваются стоном, когда он продолжает сосать и пожирать мое горло.
— Это я. Я верил, что смогу сдерживать твое возрождение каждый раз.
— О, Илай, — я прижимаюсь к его щекам и целую его, просовывая язык между его зубами.
Я хочу его.
Он нужен мне.
Я не могу жить без него.
— Трахни меня, — выдыхаю я напротив его губ. — Я воздерживалась несколько месяцев, и это ничем не отличается от пытки.
Он хихикает, и звук раздается вокруг нас, как колыбельная.
Я надуваю губы.
— Это не смешно.
Он сгибает указательный палец и щелкает меня по носу.
— Ни в малейшей степени.
— Тогда почему ты смеялся?
— Потому что мы в кои-то веки пришли к согласию. Пять месяцев без тебя чуть не превратили меня в безумца.
— Это… значит, что у тебя не было других женщин?