Я понимаю, что именно так она и выглядит. Счастливой.
Но что-то ее беспокоит, и я могу предположить, что это связано со мной.
После появления Сеси и Ари мне удалось выгнать Илая под предлогом, что мне нужно побыть с ними наедине.
Стиль моей сестры тоже изменился. Раньше она одевалась в такие наряды, которые могли посоперничать с гардеробом любимых подчиненных Сатаны, а сейчас на ней милое платье в горошек и черные сапоги Prada.
Ее темные волосы, уложенные в косу, придают ей очарования, но в то же время делают похожей на великолепную угрозу.
Не могу поверить, что ей уже двадцать. Двадцать.
Перспектива того, что я потеряла два года не только своей жизни, но и ее, и всех, кто мне дорог, наполняет меня тревогой.
Когда я отстраняюсь от Сеси, Ари вылезает из сапог и садится на больничную койку, скрестив ноги, наблюдая за мной, как детектив-новичок из тех ночных тайн.
— Тебе не помешает уход за кожей.
— Спасибо за заботу, маленькая дрянь.
— В любое время, — она откидывает волосы, но я вижу намек на боль, которую она пытается скрыть. — Я думала, что больше никогда тебя не увижу.
Она делает паузу и прикусывает губу, когда Сесили качает головой.
Я смотрю между ними, чувствуя себя чужой. Самозванкой в чужой шкуре.
— Что происходит?
Сесили испускает тяжелый вздох.
— Мы думали, что с тобой случится что-то плохое после того, как мы услышали о… ну, ты понимаешь.
— Не понимаю. После чего?
— После того как ты упала с лестницы, — говорит Сесили.
— Ты действительно бросилась с лестницы? — спрашивает Ари ранимым голосом, который я не привыкла слышать от своей более шумной, чем все, сестры.
— Что… нет? Не знаю. Я не помню этого. Я вообще ничего не помню после… после вечеринки прошлой…
Я прерываю себя, прежде чем сказать «ночью», потому что это не так, и это подтвердил мой врач, который подозревает, что я страдаю от диссоциативной избирательной амнезии.
Неизвестно, в чем причина и как я смогу восстановить недостающие воспоминания, кроме как находясь в благоприятной обстановке.
Что говорит о том, что у меня нет выбора.
Нелогично, что мои воспоминания о той ночи в клубе и обо всем, что было до этого, кристально ясны, но почему-то я не имею ни малейшего представления о своей жизни за последние два чертовых года.
Я посмотрела на календарь. С той ночи прошло ровно два года и три месяца.
— Ты действительно ничего не помнишь? — спросила моя сестра.
— Последние два года или около того.
— Что ж, я рада, что ты не совсем забыла нас.
— Никогда.
Ее губы дрожат, и она отводит взгляд, прежде чем я успеваю увидеть, что скрывают ее глаза.