Он подводит меня к скамейке и опускается передо мной на колени, затем передает бутылку воды.
Пока я делаю глоток, его пальцы поглаживают мое колено поверх платья.
— Тебе нужно принять таблетки?
Я киваю и начинаю доставать их дрожащей рукой. Он поглаживает мою ладонь, останавливая мои движения, а затем достает пузырек и протягивает мне две таблетки.
Я беру их и снимаю очки, позволяя им упасть мне на колени.
Через некоторое время мое сердцебиение замедляется до нормального, хотя пальцы вцепились в бутылку с водой мертвой хваткой.
— Лучше? — спрашивает он, касаясь пальцами моего пульса и щеки.
Я киваю.
— Мы сказали что-то не то? Что тебя встревожило?
Я качаю головой, отказываясь признавать обреченную реальность, ожидающую меня.
— Детка, — говорит он твердым голосом. — Ты должна сказать мне, чтобы в дальнейшем я мог избежать потенциальной опасности.
— Для меня все представляет потенциальную опасность.
— Тогда я уничтожу все.
— Не будь таким милым. Я этого не вынесу.
— Я кто угодно, только не милый. Я — опасность.
— Верно, — я глажу его по щеке. — Мы можем поехать домой? Я хочу немного позлить Сэм.
— Может, хочешь позже сходить на шоу в Вест-Энде?
— Тебе даже театр не нравится.
— Но тебе нравится.
И чтобы подбодрить меня, он готов смотреть то, что ему не нравится.
Это несправедливо. Я хочу вернуть холодного Илая.
— Вероятно, мы не сможем достать хорошие билеты так поздно.
— Я могу достать любые билеты, какие ты захочешь. Вплоть до встречи с актерами за кулисами для объятий и фотографий. Нет. Только фотографии. Никаких объятий.
Я улыбаюсь, но качаю головой.
— Я не в настроении.
— Что такое, Ава? Это связано с твоим визитом к доктору Блейн?
— Откуда ты знаешь? Я взяла такси… Она тебе сказала? Подожди… Ты следил за мной.
Это не вопрос, а утверждение.
С тех пор, как я очнулась в больнице, мне часто казалось, что за мной следят, но я обманывала себя, думая, что это паранойя.
— Зачем? — тихо спрашиваю я, безвольно опуская руки по обе стороны от себя.