— Ну, я признаю, что он немного изменился, — старый Илай никогда бы не стал меня подбадривать, приносить цветы, водить на свидания или, не дай Бог, носить на руках, но я не могу отделаться от мысли, что эта перемена вызвана скрытыми мотивами.
— Немного? — Сэм бросает на меня недоверчивый взгляд.
— Да, немного. Большую часть времени он по-прежнему игнорирует мое существование.
— Если вам нужна его компания, просто попросите об этом.
— Я так и сделала, а он надо мной посмеялся.
— Вы вежливо попросили?
— Если под вежливостью ты подразумеваешь, что я выдвинула ультиматум, то конечно, я сказала это с ослепительно милой улыбкой.
— Почему я не удивлена?
— Именно он продолжает настаивать на том, что мы супружеская пара, но, судя по всему, он забрал из университета только контролирующее поведение. Не знаю, с кого он берет пример, учитывая, что его отец относится к его маме как к королеве. Ты уверена, что его не подменили в роддоме?
— В чем я уверен, так это в том, что в этой игре «тяни-толкай» нужно меньше тянуть, пока она не надоела.
— Что… ты имеешь в виду?
Она задерживает на мне взгляд, но не предлагает никаких других слов, кроме указаний готовить.
В итоге я сжигаю суп, только слегка, и попадаю в список дерьма Сэм за то, что подвергаю опасности ее невероятную кастрюлю.
Но больше всего мне нравится готовить шоколадно-клубничный торт, и он получается вполне приличным, хотя и не таким пористым, как должен быть.
Полдня и огромный беспорядок на кухне спустя, и Сэм уже надоели мои выходки. Она прогоняет меня после того, как я разбиваю хрустальный бокал. В свое оправдание скажу, что выглядел он уродливо.
В любом случае, приняв душ, я переодеваюсь в такое же платье с более откровенным вырезом, а затем надеваю нежно-розовые тапочки с пушистыми помпонами.
Когда я снова спускаюсь по лестнице, уже около шести.
Я выглядываю на улицу из прихожей, но машины до сих пор нет.
Тогда я поднимаюсь в музыкальную комнату, репетирую Баха больше двух часов, а потом снова спускаюсь вниз.
На этот раз я скорее раздражена, чем разочарована.
— Вам нужно поужинать, — говорит Сэм, указывая на тарелки на столе, среди которых мой суп и два кусочка моего торта.
— У меня нет аппетита.
Я распахиваю шкаф, хватаю ведерко сладкой ваты и проскальзываю в библиотеку, чтобы почитать о выдуманной романтике и далеких мирах.
Подумав, я хватаю дурацкие книги Илая по политике, истории и финансам и складываю их на плюшевом персидском ковре в несколько хаотичных рядов. Представляю, как заблестят его глаза, если он увидит их в таком неорганизованном виде.
Идеально.
Я ложусь на живот и продолжаю есть сладкую вату, перелистывая страницы огромной книги о Столетней войне.
Я даже не читаю. Это абсолютно неинтересно.
Вся идея в том, чтобы испортить книгу.
Я фотографирую свои липкие пальцы, ведро сладкой ваты и гору его книг, а затем отправляю ему.
Ава: Интересные штуки.