Поднимаю с пола халат и кутаюсь в него.
Вчера я пришла к Роме сама. Потому что хотела. И хотела я конкретно его. Мне нужен был он один, душа и тело — все рвалось к нему. Я решила пойти на поводу у чувств и не пожалела.
Тело теперь такое живое-живое, остро чувствующее. Кожа горит, мышцы приятно ноют. Даже утренняя тошнота отступила.
Разворачиваюсь, собираясь сбежать, но Волков перехватывает меня за руку:
— Стоять! — грозно.
Глаза сонные, быстро моргает, пытаясь навести фокус.
— Сбежать надумала? — хмурится.
Возвращаюсь в кровать, сажусь рядом и целую его:
— Мне надо в туалет и душ.
Рома обнимает меня и ныряет лицом в грудь, стонет. А я не могу сдержать смех.
— Давай так: ты иди, а я с меня завтрак в постель?
— Принесешь мне чай? — закусываю губу.
— М-м-м, чай, и не только, — играет бровями, а я убегаю.
Торчу в ванной дольше обычного, привожу себя в порядок. Надеваю мягкие домашние брючки и топ на бретельках. Да, я хочу подразнить Волкова. Имею право!
Сушу волосы, подкрашиваю ресницы. Румяна не трогаю — щеки и так алым налиты. Возвращаюсь в комнату. Волков уже лежит поперек кровати и разговаривает по телефону.
Его глаза расширяются при виде топа, который обтянул грудь. Белья под ним нет, поэтому соски моментально реагируют и выделяются. Волков шумно сглатывает и протягивает мне руку:
— Отправь его к логистам! — командует в трубку.
Ух, злой какой.
Усаживает меня напротив себя и протягивает чай. Тяну носом запах. Но чувствую только аромат тела Ромы. Он принял душ, но я все равно улавливаю запах, который свойственен только ему.
— Тогда расшевели логистов! — ругается. — Что ты мне звонишь ни свет ни заря? Я даже пожрать не успел.
Берет с тарелки бутерброд с красной рыбкой и свежим огурцом. Я пытаюсь забрать его, но Рома не дает. Приходится кусать.
Облизываюсь. Он сглатывает.
— Насрать, что выходные! У нас тачки ездят и в выходные, и праздники!
Скармливает мне бутерброд. Смотрит жадно.
Потом берет свежую клубнику и макает ее в сливки. Черт, и почему это так пошло? Между ног сводит желанием, но я продолжаю сидеть в позе лотоса и есть все, что дает мне Рома.
Съедаю клубнику и перехватываю за запястье его руку, подношу к губам, облизываю пальцы. Волкова ведет не по-детски. Он тянется ко мне, но вспоминает, что разговаривает по телефону, и тормозит.
— Тогда разъеби там диспетчеров! — Беру его палец в рот и сосу. — Какого хера они проебывают тачки-и-и… — голос сбивается.
Я тихонечко смеюсь и выпускаю палец изо рта. Рома тут же облизывает его и закатывает глаза.
В глазах огонь, пожар. В комнате поднимается температура. Мне жарко, грудь ноет, низ живота болезненно пульсирует. Я схожу с ума от желания. Вызовите мне кто-нибудь пожарных, я горю!
Рома берет банан, чистит его и водит меж моих сомкнутых губ, а я закатываю глаза и открываю рот. Волков тут же подносит мне банан. Засовывает его мне в рот и играется — то глубже опустит, то вытащит. Это вообще сатанизм какой-то! Но я с острым желанием вступаю в эту игру и кайфую.