— Сперва надо спросить разрешения у принца.
Анри чуть наклонил голову вперед:
— А принц обязан мечтать о рабовладельческой ферме? Или где там раньше рабов содержали. И в качестве мелкой мести: возвращение души не означает, что вы не служите у меня. Вы по-прежнему в моем конвое. Учтите это.
— Учту, — легко согласился лис. — Можете смело рассчитывать на пятнадцать лет моей службы.
Эван быстро прикинул в уме возможный возраст Ноа и её совершеннолетие:
— Только с согласия Ноа, — сурово заметил он. — И учтите, Каеде, ваш нынешний с ней договор никаким образом не влияет на её согласие на ваш брак.
Ноа не удержалась и показала лису язык:
— Точно-точно, я еще и передумать могу!
Эван погладил её по голове:
— Имеешь полное право. Не умеющие общаться лисы нам ни к чему.
Каеде предпочел промолчать. Мягко мерцающий в темноте звездный шар мелькнул в последний раз в его ладони и тут же исчез. Вик легко, кончиками пальцев, прикоснулась к плечу кузена:
— Удачи, Каеде. Ты заслужил свободу.
Он посмотрел на неё и тихо сказал:
— И тебе удачи — ты все же не послушалась меня и выбрала лисий путь. Может, зря. Может, нет. Время покажет. Только никому и никогда не отдавай свою душу. Даже если будут клясться в любви. Даже если будут уверять, что жить без тебя не могут. Даже если будут предлагать в обмен свою душу… Береги себя и свою свободу, кузина. Добыть её обратно крайне сложно — людей чести, как принц Анри, крайне мало.
Вик не нашлась, что ответить ему. Да, наверное, он и не ждал ответа. Черты его лица потекли, меняясь, и скоро Каеде было не узнать: изменился цвет волос, став насыщенно красным, как и говорили про королевских Ренаров, глаза стали миндалевидной формы — слишком экзотично для Аквилиты и даже для всего Эреба, их цвет тоже поменялся, став ореховыми, как и положено лисам. Эван готов был поклясться, что в темноте они наверняка светились алым. И его догадка, почему этот мужчина всегда выглядел идеально, оказалась правдивой — они никогда за иллюзиями не видели настоящего Ренара Каеде.
Констебли вокруг безмолвствовали — как-то никогда не сталкивались с освобождением из рабства и теперь задумались, как с таким поздравлять и поздравлять ли?
Пока Эван собирался с мыслями, его опередил Грег. Он звучно напомнил:
— Леры и керы, время позднее. Лерам и детям пора отдыхать. Лера Элизабет, лера Виктория, нерисса Идо, кера Риччи, Управление по особо важным делам благодарит вас за помощь. Вы можете вернуться по домам — с дальнейшей работой в катакомбах справятся и констебли. — Он заметил, как прищурилась Идо и мягко ей сказал: — нерисса Идо, полагаю, вас завтра с утра с планами по оказанию помощи погорельцам будет ждать лер Игнис, герцог Аквилиты, а сейчас лер Мюрай вас проводит до дома — к сожалению, тут еще опасный квартал.
Эван согласился с его словами:
— Да, нерисса Идо, я очень надеюсь на вашу помощь — от лер-мэра дельных советов ждать не приходится. А сейчас…
Грег перебил его:
— Полагаю, раненым и находящимся в истощении магам и полицейским, тоже стоит закончить на сегодня.
Эван бросил взгляд на Брендона, сидевшего, как и Андре, на бортике фонтана и в этот раз почему-то не скрывшегося под защитой пледа:
— Да, Брендон, пожалуйста, возвращайся домой. Тебе стоит отдохнуть. Завтра надеюсь привлечь к работе с погорельцами обе ветви храмов. Надеюсь на вашу с отцом Маркусом помощь.
Колдун, вот удивительное дело, не стал сопротивляться. Он спокойно заметил:
— Я провожу леру Блек и керу Риччи до гостиницы. Потом в инквизицию. — Он не сдержал свои эмоции — алый эфир прокатился по рунам. Кажется, расстались они с Марком не очень хорошо.
Грег кашлянул и почему-то повторился:
— Все раненые и находящиеся в истощении свободны, Эван.
Тот кивнул:
— Я не оспариваю твои распоряжения.