— Она самая, — подтвердил Анри. — Потом. Когда-нибудь. Тогда у меня будут развязаны руки и понадобится механик, влюбленный в небеса, чтобы одолеть гонку Трех океанов. Ты со мной?
— Да! — твердо сказала она. И тут Анри все испортил. Он наклонился чуть ниже, губами прикасаясь к её рту и тут же послушно замирая. Холод металла в основании черепа — хороший повод остановиться.
— Андре… Что это?
Она подалась назад, упираясь плечами в заблокированный штурвал:
— Гаечный ключ. Если хорошенько ударить по затылку, остужает любой пыл.
Она заметила, как в дверном проеме замер Ренар Каеде, не знавший, атаковать или нет. Левая рука Анри была предупреждающе приподнята вверх. Андре оставалось надеяться, что это запрет на атаку.
— Понял. Виноват. — мужчина подался назад, немного обескуражено рассматривая Андре. Она лишь обиженно сказала:
— Цейтнот, да, с големами?
Анри недоуменно смотрел на неё:
— Прости? Причем тут это? Ты мне нравишься сама по себе, не в привязке к големам. Кажется, я уже говорил тебе это.
Андре опустила руку с гаечным ключом вниз:
— И ты меня прости, но я при всем желании не могу ответить на твои чувства. У меня есть пунктик: я не встречаюсь с женатыми и помолвленными мужчинами. Но быть твоим механиком я не отказываюсь.
Он шагнул еще чуть дальше назад, рассматривая гаечный ключ, вновь исчезающий в рукаве Андре.
— Каеде… — Анри повернулся к рыжему офицеру. — Пожалуйста, попроси у механиков гаечный ключ на тридцать. Этот не внушает доверия — как бы к началу гонки Трех океанов мне без механика не остаться.
— Будет сделано, — кивнул Ренар и пошел прочь — в узком коридоре уже показались Моне и рулевой матрос, тащивший большой, пропахший землей мешок.
Нужный потенцит был доставлен на Леви. Можно было возвращаться назад.
Уже закладывая плавную петлю, чтобы зайти в Аквилиту с востока, Андре и все находящиеся в рубке вздрогнули — на одном из склонов Ветряной гряды разгорался алый цветок.
— Что это? Пожар? — не поняла сперва Андре. — Это же прямо в городе где-то.
Анри скрипнул зубами:
— Кажется, это горит мой подарок тебе.
Он был прав, хотя пламя уже вырвалось за пределы механического завода нера Чандлера и пожирало трущобы.
— Проклятые шестеренки, теперь точно цейтнот. Я хотел на площадке этого механического завода заняться строительством первого твоего голема.
Глава 37 День четвертый. Тяжелый вечер
Взволнованная нерисса Эйр поднялась на второй этаж на половине слуг и надолго замерла перед дверью в кабинет Поттера, не в силах постучать. Она была виновата, она совершила ошибку и знала, что за эту ошибку её накажут. Возможно, лучшим выходом было собрать свои вещи и бежать из дома, но… Но…
Она решительно постучала в дверь, отсекая сомнения.
Но Полин не виновата в её ошибке. Полин была маленьким ангелом и не должна пострадать из-за некомпетенции самой Эйр.
— Войдите, — звучно прозвучало голосом Поттера. Дворецкий дома Игнисов был солидным, серьезным, крайне требовательным человеком, и Эйр его откровенно побаивалась. Она глубоко вдохнула, напомнила себе о Полин и вошла в кабинет Поттера, стараясь ничего откровенно не разглядывать — она тут редко бывала, не по статусу. Поттер, работавший за столом, отвлекся от своих записей, снял с себя очки с круглыми стеклами и положил их в изящный вышитый чехол: — Нерисса Эйр, не стойте на пороге — проходите.
Предлагать сесть он не стал: она всего лишь няня, а он дворецкий — слишком разные по положению ступеньки в их строгом обществе.
— Нер Поттер… — дыхание все же сбилось, потому что Эйр знала: сейчас, сразу же после её признания, ей откажут от службы. Вышвырнут без рекомендаций, и поделать с этим ничего нельзя. Это только её ошибка.
Поттер благожелательно наклонил голову в бок и старательно мягко сказал, словно заметил её смятение: