— Это не тайна. Поверь, герцог Аквилиты и король Эдуард знают, что мы тут не ждем нападения.
— Совсем плохо на фронте?
Он лишь кивнул — она почувствовала движение, когда его нос прошелся «случайно» по её коротким волосам.
Говорить не хотелось.
Руки принца благонравно лежали на её талии, согревая теплом. Хотелось отстраниться, но Андре понимала, что это глупо — замерзнет. Ног, обутых в легкие весенние ботинки, она уже почти не чувствовала. Леви — военный дирижабль, на нем не предусмотрен обогрев рубки, хотя можно было сделать теплый рунный контур — был бы лишний потенцит. Хорошо еще, что Леви плыл крайне низко, почти царапая брюхом вырастающие на горизонте одиночные скалы. Они возникали в темноте в непредсказуемом порядке, как столбы. Словно гигантский ребенок пробежал, в спешке теряя свои игрушки.
Время замерло. Время почти не шло, отмеряемое только тихими командами и теплым, мятным дыханием у виска. И потому звон телеграфа и резкие команды о торможении и снижении оказались для Андре неприятным сюрпризом.
Анри отстранился и повторился:
— Пропадает все волшебство, да?
Андре обняла себя за плечи:
— Да.
Штурман кашлянул, привлекая к себе внимание:
— Капитан… На землю отправляем команду матросов или вы сами спуститесь?
Анри вопросительно посмотрел на девушку:
— Андре?
Она отказалась от такой чести — на обшивку бы полезла, а махать лопатой, откапывая клад, никогда не было её мечтой:
— Спасибо, откажусь. Забыла захватить паспорт для прохождения таможенного контроля.
Принц сильнее выгнул свою многострадальную бровь:
— Махать лопатой буду я.
— Тогда тем более откажусь — я еще помню, что у вас… Тебя, — она спешно поправилась, — ранена рука. Её надо беречь.
Принц с кривой улыбкой повернулся к Моне:
— Слышал? Меня надо беречь. Так что бери пару матросов, и вперед, во славу кладоискателей!
Видимо, на Леви было мало матросов, потому что рубка опустела. Даже Анри ненадолго вышел, извиняясь перед Андре. Она воспользовалась случаем: неспешно пошла по рубке, осторожно прикасаясь к приборам и окнам, словно пытаясь услышать самого Леви. Так и представилось, что он сильный, могучий, уверенный в себе. И совсем не норовистый — просто любит летать. Если создать механит, управляющий Леви вместо команды, то именно такой вот характер хотелось подарить змею.
Она остановилась перед рулевым колесом, мягко прикасаясь к холодному металлу. Это был не Леви, это были сдерживающие его поводья. Андре задумалась — сперва она закончит… Точнее вообще начнет проект големов. Потом можно будет подумать о мозгах для Леви. Это будет её следующим проектом. Части рунных цепей, которые можно использовать для Леви, так и замелькали перед глазами. Она настолько задумалась, что пропустила возращение Анри. Его объятья со спины и тихий шепот в висок стали неожиданностью.
— Тебе же нравится Леви… Пойдешь механиком на гонку Трех океанов?
Она вздрогнула, разворачиваясь в кольце его рук:
— Это невозможно. Ты принц. Тебе никто не даст так рисковать. Из гонки не возвращается до трети воздухоплавателей.
Он чуть ниже опустил голову, заглядывая Андре прямо в глаза:
— Сейчас никто не разрешит. Потом. Когда-нибудь. Я не верю, что капля мифической голубой крови в моих жилах, это гигантский профит в плане управления страной. Боюсь, что при мне Верния может и развалиться. Лучше я добровольно поделюсь властью с достойными людьми, чем буду единолично радоваться руинам страны.
Андре всматривалась в его глаза, боясь неправильно понять его слова. Эта его вечно выгнутая в насмешке бровь! Неужели он мог сказать такое всерьез?
— Конституционная монархия?