— Лиииииз… — Грег понимал, что это госпиталь, что тут в любой момент может кто-то войти и возмутиться неподобающим поведением.
Она тихо призналась, заставляя родничок в сердце застывать от холода:
— Я не могу согреться. Не хватает тепла… Обними меня, пожалуйста…
Он быстро, не пререкаясь, стащил с себя ботинки и лег на самый край койки, подсовывая руку под шею Лиз и крепко прижимая её к себе:
— Так удобно?
— Да… — её прохладное дыхание скользнуло по его щеке. — Я хотела сказать тебе, Грег…
Он поцеловал её в висок, весь свой накопленный за день эфир направляя в Лиз, чтобы согреть еле бьющийся в её сердце родничок:
— Говори, я внимательно тебя слушаю…
— Только не злись…
Он с трудом подавил гнев — на самого себя, конечно же. Даже Лиз побаивается его злости и гнева — дожил, лер!
— Лииииз, как я могу на тебя злиться!
— На себя не злись, — прошептала она, чуть подаваясь вперед и целуя его в подбородок. Она вновь повторила: — На себя не злись… Если мне не хватит сил, если я не выдержу, не соблюдай глупый траур, хорошо?
Он закрыл глаза, не в силах что-либо сказать. Он годами запрещал себе думать об отношениях с женщинами, и когда впервые у него что-то наладилось, неведомый Шутник взял и все испортил!
Лиз продолжила:
— И на себя не злись, хорошо? И… Еще… Помоги Броку не загнать себя — он любит страдать самоедством. Пожалуйста, постарайтесь стать не друзьями, а хотя бы приятелями. И не злитесь на себя, если мне не хватит сил.
Он лишь сказал:
— Я не отпущу тебя. Я ни за что не отпущу тебя.
— Расскажи что-нибудь хорошее… — попросила Лиз, закрывая глаза. Лекарство внутри неё начало жечь, растекаясь из желудка языками пламени, словно было чем-то недовольно.
— Хорошее… Хорошее… — Грег прогнал мысли, что ему самому хочется услышать что-то хорошее. Лиз в разы труднее. Это она борется за каждое движение, за каждый вдох. — Что ты думаешь об Университете? Тебе нужно будет учиться обращаться с эфиром. Андре тоже пойдет учиться — чтобы тебе не было одиноко среди студентов. Учти, студенческие пирушки я как-нибудь перенесу, но на территории Университета — за его стенами действует закон, и его нарушать нельзя.
Лиз тихо, щекоча дыханием его шею, рассмеялась:
— Я не буду тебя позорить.
— Договорились, Лиз. Спи, моя девочка, спи, я послежу за тобой…
— Хорошо… — пробормотала она, чуть поправляя позу и замечая: — Грег… А я могу руками двигать… Сама!
Он приподнялся на локте, заглядывая ей в лицо:
— Лиз?
Она осторожно сама приподняла руку, кладя ладонь ему на щеку:
— Небеса, Грег, ты такой колючий…
— Побриться? — тут же предложил он.
— Поцелуй! — подсказала она.
Грег пробормотал: