— Я не… — Брендон осекся под взглядом Андре.
— Я вам тут не мешаю? — напомнила она о себе. — Простите, что вмешалась, но в вашей помощи, чтобы стать эфирницей, я не нуждаюсь. Лекарство нера Аранды позволяет поворачивать вспять последствия потенцитовой интоксикации. Луна-две-три, и лекарство поступит в производство. Мир уже изменился — женщинам, чтобы стать магами, теперь не нужны ритуалы и, надеюсь, разрешения инквизиции, храмов, королей или родителей.
Маркус грустно улыбнулся:
— Наивная вы кера, Андре.
Она ответила самой солнечной улыбкой, на которую была способна:
— Мне говорили. Я знаю.
Брендон угрюмо заметил:
— Аранда еще не решился со стоимостью патента. Он может стоить ройс, и тогда вы, Андре, правы — мир окончательно изменится. А может стоить и сотни ройсов — и тогда неры Аранда озолотятся, но мир не рухнет от потрясений. Аранда даже может оформить исключительные права на лекарство, и тогда мало что изменится в этом мире.
Андре пожала плечами:
— Что ж, если мир не изменится — у меня всегда есть под рукой заряженные кристаллы потенцита, чтобы самостоятельно проводить свои исследования. — Она заметила в рунной цепи символ, который можно было заменить, коррелируя расстояние и силу, питающую рунную цепь. — У вас тут есть мелок и доска, на которой можно проверить новую цепь?
Маркус кивнул Брендону:
— Принеси, пожалуйста. — он мысленно бросил ему вслед: «И не чурайся так Андре — она искренна в своем желании тебе помочь!».
Брендон угрюмо подумал: «И в своем желании попасть в лапы инквизиции?»
Маркус задумчиво осмотрел свои ладони: «Не так они и плохи у меня, между прочим!»
«У тебя — да. У других?» — он оглянулся в дверном проеме на Маркуса. Тот закатил глаза: «Так не попадайся им! И не позволь ей им попасться!»
Андре, продолжая карандашом поправлять руны и рассчитывать коэффициент поправки энергии эфира, напомнила:
— Неры, прошу — говорите вслух.
***
Лиз стойко выпила лекарство и, Грег, сидя в изголовье кровати и придерживая её за плечи, помог ей опуститься на подушку. Медсестра, принесшая лекарство, пожелала приятных снов и вышла из палаты.
Грег, помогая слабой от болезни Лиз устроиться удобнее на подушке, не удержался и просил:
— Как ты?
Она отважно улыбнулась:
— Спасибо, хорошо.
Он знал, что она лгала — она даже рукой пошевелить была не в состоянии, но храбрость в борьбе с недугом надо поощрять — Грег наклонился к ней и поцеловал в лоб:
— Умница. Закрывай-ка глаза и ложись спать.
— А ты? — тут же спросила она, еле поворачивая голову к нему. — Тебе тоже надо спать — ты сегодня весь день был на службе, а ночью из-за меня носился по катакомбам…
Он оборвал её:
— А я посплю в кресле. Ничего со мной не сделается — бывало и хуже, уж поверь.
Лиз, проклиная свое огромное, неуклюжее тело, постаралась подвинуться на койке — правда, у неё ничего не получилось:
— Ложись рядом.