— Какую оплату он может попросить?
— Не решусь утверждать, — толстяк потёр подбородок. — В худшем случае это будут деньги, но не думаю, что Вы настолько ему не нравитесь.
— В худшем? — я напряглась. — Не нравлюсь?
— Он разработал метод снятия печатей, — Нерт поморщился. — С каждой операции получает процент. Ему нет нужды бороться каждый медяк. Только если из принципа.
— А что он попросит в лучшем случае?
— Ничего, но поговорите с ним сами.
— Ладно. Большое спасибо, мистер Нерт.
— Всего доброго, — мужчина вернулся к еде.
— И Вам, — ответила я, отходя к барной стойке.
Хотелось выпить чего-нибудь тепленького, прежде чем идти по душу будущего учителя, но в карманах было пусто. Всё осталось в доме Адэра.
…
19. Луна.
…
Крохотный город расположился в низине. С возвышений сюда стекала вода, образуя большие глубокие лужи. Кто только придумал так строить?
За время пути сто раз успела пожалеть, что не пошла домой, переждать ливень. Кто меня гнал? Можно подумать, Крапивник куда-то денется к утру.
Практически ничего не видя за дождём, я пересекла город и поднялась по крутому склону.
Тёмный силуэт с парой белых огней. Должно быть, башня и остатки крепостных стен.
Я подошла ближе. Старое каменное строение с размытыми очертаниями выглядело печально и жутко. Бойницы были заделаны стеклом, стены оплетали лозы винограда, крупные ягоды в сегодняшней непогоде казались чёрными. Возле двери, покачивался грязно-жёлтый шнур, уходящий сквозь отверстие внутрь дома.
Я дёрнула сильнее. Изнутри послышался гул. Не звон, а именно гул. В шум дождя и грозы звук хорошо вписывался. Может, это от грома?
— Открыто! — раздался бодрый мужской голос.
Дверь легко поддалась.
В лицо ударили свет и тепло. В нос — лекарственный запах, аромат какой-то пряной еды и плотный пыльный воздух, как в библиотеках.
Я оказалась в круглом помещении. Здесь было пять этажей.
На первом расположился камин, пару шкафов со склянками, столы, стулья и тумбы.
Второй, третий и четвёртый этажи — полукруглые дощатые перегородки на противоположной от двери стороне башни — вмещали всякого рода ящики, бочки и шкафы. В паре мест висели гамаки с разнообразным хламом.
На пятом можно было различить кровать, пару шкафов, стол, стул и кучу подвешенных к потолку бумаг.
Потрескивал камин. Кое-где зависли сияющие шары светлой энергии, заменяющие огненные артефакты-светильники. Под потолком висел большой старинный колокол, оставшийся очевидно с тех самых пор, как башню использовали по назначению. К нему вёл шнур, который я дёргала. М-да… хороший дверной колокольчик.
И книги, книги, книги… повсюду книги. В каждом шкафу, стопками в углах, на столах… везде.
Но всё своеобразие меркло на фоне пола. Он был выложен старыми камнями, утеплён досками и засыпан слоем земли. В паре сантиметров над ней была уложена стальная решётка с мелкими, но частыми отверстиями. Зачем это сделано?
— О. Опять ты? — хозяин дома сидел на первом этаже на трёх составленных вместе стульях возле стола, скрестив ноги и сосредоточенно смазывая чем-то не высохшие волосы. В сухих брюках и рубашке и тёплых вязаных носках.