🕮 Читать книгу «Крапивник» онлайн

Она помешала масло с постепенно золотеющими шариками большой железной ложкой с деревянной рукояткой. В части, предназначенной для зачерпывания, были проделаны отверстия.

Как и хозяйка ложка была очень старой, поверхность, покрытая тысячами мелких царапин, не блестела, краешек стёрся от многолетнего трения о дно кастрюли, и теперь чаша ложки имела форму капли, а не овала как у аналогичных новых приборов. Даже ручка носила следы времени — неравномерную толщину — где-то от постоянного использования древесина стиралась, и диаметр ручки уменьшался.

Жёлто-коричневый дворик, тихая улыбчивая старушка, кастрюля с чёрным дном на старом-старом огненном артефакте, почти разряженном, эта повидавшая жизнь ложка, выцветшие занавески и тазики с заготовками под тафы, тоже старые, местами со сколами — всё было таким тихим и уютным.

Бабуля выловила пару шариков ложкой. Через дырочки лишнее масло стекло назад в кастрюлю.

Старушка палочкой пробила первый таф. Пробив шарик насквозь, палочка вышла через отверстие в ложке. Подняла руку, наколола второй шарик.

В считанные секунды на палочке оказались пять шариков. Ловким движением женщина схватила из голубой мисочки на краю стола крупную морскую соль светло-серого оттенка и посыпала четыре шарика. Лишнее бросила в ту же мисочку, схватила щепотку сахара и отправила на пятый.

— Отдай папе, — старушка дёрнула подбородком, указывая мне за спину, где должен был стоять Эдмунд.

Фраза резанула слух, но я не стала поправлять. Всё равно мы со старухой друг друга видим первый и последний раз.

Повернувшись, вручила учителю еду.

— Спасибо, солнышко, — он слегка улыбнулся.

Старушка тронула меня за плечо, привлекая внимание, и отдала вторую палочку:

— Это твои.

— Спасибо.

Мы отошли. Эд надкусил первый шарик. Сырная начинка потянулась ниткой. Пока она совсем не убежала, учитель стянул с палочки остаток тафа и сунул за щёку.

— Ну что, постоим или будем есть на ходу?

— Можем на ходу.

Шарик с кремовой начинкой, присыпанный крупным сахаром захрустел у меня на зубах. Наверное, здесь больше подошла бы сахарная пудра, но что-то особенное было в этих хрустящих комках, которые приходилось рассасывать. Из-за них труднее было проглотить десерт быстро и приходилось растягивать удовольствие.

Мы пресекли двор. За ним потянулись такие же, но более тихие и пустые, где только иногда попадали группы играющих детей или занятых своими делами взрослых.

— У вас возле дома есть где-то цветы? — последним шариком у Эда оказался грибной.

— В смысле лавка или клумба? — я сняла с палочки предпоследний — с грушей. — Хочешь маме взять букет?

— Ага.

Палочка от тафов отправилась в мешок с продуктами. Такими тонкими щепками было удобно растапливать камин. Я передала свою Эду, чтоб она оказалась там же.

— Так что насчёт лавки? Клумба меня не устраивает — во взрослом возрасте, когда есть время, деньги и возможности, а дама любит розы — драть ромашки посреди улицы не солидно.

Я хмыкнула:

— Есть.

Главы 108–113. Пацифика, Луна, Пацифика, Луна.

…

108. Пацифика.

…

В двери повернулся ключ. Луна и Эдмунд пришли. Я не оторвалась от нарезки салата.