— Думаешь, я в состоянии это осмыслить? — Эд постоял и снова рухнул на диван. — Я спать.
Мама положила кухонное полотенце, которым только что протирала столешницу и подошла к нему. Оценив ситуацию, она нагнулась к бывшему жениху.
— Сейчас кому-то будет страшно.
— М-да? Неужели. И кому же?
— Тому, кто лежит без рубашки и боится щекотки.
— Можно не надо? — судя по тому, как исказился голос, Эд улыбался.
— Вставай. Завтрак почти готов.
Я выбралась из постели примерно в одно время с Эдмундом.
— Ванная занята, — он поспешил к двери и скрылся в маленьком помещении, раньше бывшем внутренней частью крепостной стены.
— Луна, — позвала мама, нарезающая ветчину.
Я подошла и активировала водный артефакт, чтобы умыться:
— Я тебя слушаю.
— Вы с Эдом куда-нибудь собираетесь завтра?
— Работать. Надо собрать почки в лесу.
— Ты же можешь остаться?
— Зачем? — я утёрлась рукавом ночнушки.
— Дело в том, что послезавтра Эду исполняется тридцать пять.
— А тебе завтра, — констатировала я.
— Да. Поставь на стол, — мама вручила мне миску с нарезанной ветчиной и, раскладывая по тарелочкам омлет, продолжила. — Но я абсолютно уверена, что моим тортом Эд уже озаботился.
— С чего такая уверенность?
Мама пожала плечами:
— Я просто знаю Эда.
— Ага, — я взяла с тарелки кусочек мяса и съела. — Логично. Про мой-то он вспомнил.
— Останешься помочь?
— Да, хорошо. Но почему не обратиться в пекарню?
— Не думаю, что там мне согласятся приготовить печёночный торт.
— Это тот, где тонкие котлеты из печени, а вместо крема обжаренные лук с морковкой?
— Да, этот. Эд ведь не любит сладкое.
— Ага, — я налила в чашку воды и, сделав несколько глотков, прямо спросила. — Вы с ним раньше встречались?
— Странный вопрос, конечно да. Мы знакомы с академии, ты же это знаешь, — мама делал вид, что не понимает.