— Здравствуйте, — стоило двери открыться, парень без приглашения вошёл в помещение и сел на пол. — Я посижу немного, Вы не возражаете?
— Чего это ты пришёл к ночи? — женщина закрыла дверь и поёжилась от проникшего в дом холода. Говорила она со своеобразным акцентом, будто чуть шепелявила. Думаю, старуха приехала сюда откуда-то с островов.
— Я хотел купить у Вас кое-что. Несколько ингредиентов.
— Это каких? — бабка прищурилась и предложила, исковеркав слово. — Давай я тебе снадобиеф дам каких надо. Что лечить собрался?
— Нет. Я хочу вот эти травы, — мой учитель протянул листок с названиями и дозировками.
— Упрямый. Ну, это я найду, только что ты из этого мешать собрался?
— Обезболивающее. И кое-что чтоб подавить ломку. Можно, кстати, у Вас пробирки одолжить?
— Пробирки? Нет у меня их. Я всё в ступке мешаю. Если тебе что надо, можешь у меня свои травки мешать, я тебе помогу, пригляжу, что делаешь, но расскажи тогда, что это за составы такие? Ты знахаревским учеником был, что ли?
Эдмунд с трудом поднялся на ноги и, стянув куртку и шапку с шарфом, подошёл к полкам старухи.
— Мой отец был аптекарем, а потом я учился в магической академии на светлом, только вот… больше не колдую.
Старуха не стала задавать вопросов. Пока Эд собирал нужные инструменты, она подбирала порошки, искоса глядя на него.
— А что моих снадобиеф брать не хочешь?
— Вы смешиваете недопустимые комбинации трав.
— А, вот оно чево… Э-нет, знахарёнок, — травница стала доставать и другие порошки. — Дай-ка я тебя научу, как у меня на родине делали.
Воспоминание дрогнуло, самостоятельно пропуская часть. Эдмунд и старуха варили разнообразные зелья, экспериментируя с составами и обмениваясь опытом зелий, что-то живо обсуждая.
Эдмунда снова окунули в родную среду, здесь он чувствовал себя свободно и напрочь забыл о плохом самочувствии. Хотя, наверное, и наглотался чего-то лечебного в довесок. В любом случае занятие пошло ему на пользу.
— Это всё, что было нужно, — Эд сложил в сумку склянки с лекарствами и выудил горстку монет разного номинала. — Сколько я Вам должен?
— Ну… сложно так считать, рецепты новые. Ну… давай, девяносто.
Парень рассчитался и отошёл к двери:
— Можно я иногда буду приходить к Вам? Помогать с работой, — неожиданно даже для себя спросил он. — Ну и просто поговорить. Я как-то не очень здесь прижился.
— Все мои секретные рецепты выведать решил? — в ответ раздался смешок, но отказывать старушка не стала. — Приходи, не жалко. Покормим тебя, отмоем, причешем.
— Спасибо.
С улыбкой подняв с пола свои вещи, Эд краем глаза заметил в зеркале на стене своё отражение.
Эдмунд увидел себя, и видение приобрело чёткость, позволяя мне разглядеть юношу.
Болезненно худой и бледный, с впалыми щеками, пыльный, потасканный, с уже частично отросшей шевелюрой не аккуратнее птичьего гнезда.
— А знаете, мне нужно кое-что ещё… Средство для волос, — Эд всё сильнее кривился, не узнавая в отражении себя. — Надо же, какой я стрёмный.
Мир вокруг обратился лиловой дымкой, перенося меня в новое видение. Напоследок где-то на фоне промелькнула мысль: «Если я врач, я должен искать больному лекарство. А разве я сам не больной? Кто мешает мне искать лечение разломов?».
Из тумана возник коридор академии. Мама стояла перед стеной на первом этаже. На ней разместили листочки с результатами зимних экзаменов и список студентов, которые при неявке на пересдачу будут отчислены. В нём фигурировала мамино имя. Умом девушка понимала, что это плохо, но ей было глубоко наплевать.
— Скажи, что собираешься с этом что-то делать, — попросила Оливия.
— Я схожу на пересдачу, — пожала плечами мама.