Иронично, что хозяева, которые их сожрут, могут их прутиком гонять и ничего, а вот если чужой человек идёт с дружелюбными намереньями: «У-га-га, братва, айда рвать его на куски!»
Собственно, всё. Больше новостей нет. Жду твоих.
Эдмунд»
Мама закрыла лицо ладонью, негромко смеясь:
— Не любят обниматься… кто б сомневался!
Из лилового тумана возникла столовая академии. Первый день третьего курса.
— Как думаешь, где Эдмунд? — мама опустила в чай край печенюшки. — Его не было видно на церемонии.
— Он же низкий, — Оливия вовсю уминала плюшку. — Может, его за спинами не было видно.
— Ну не до такой же степени, Лив. Да и волосы уж очень приметные.
— Может, подстригся.
— Не пугай меня.
— Ну хочешь, давай у Нерта спросим, — Оливия указала на стол, где в гордом одиночестве сидел Аслан. Высокий, крепкий и похудевший за лето.
Не дожидаясь ответа, Оливия подхватила свой обед и пересела туда. Мама последовала её примеру.
— Привет, Нерт. Хорошо выглядишь.
— Спасибо, могу сказать о тебе то же.
— Здравствуй, Аслан.
— Здравствуй, — юноша почти сразу вернулся к своему куску пирога.
— Не знаешь, куда Крапивник делся?
— Никуда. Ему в банк нужно было. Скоро придёт.
Некоторое время троица молча ела, отвлекаясь только на звук открывающейся двери, но вот из-за неё в столовую шагнул юноша в светлой одежде, идеально сидящей по фигуре. Кудри были заколоты на затылке карандашом. В сравнении с мальчиком из прошлого воспоминания, он выглядел восхитительно: он стал выше, шире в плечах, лицо сильнее вытянулось, нос из немного задранного окончательно сделался прямым и перестал портить общий вид. Словом, Эд стал почти таким, каким я его знаю. Только моложе и, может, чуточку ниже.
— Смотри, — Оливия ткнула маму.
Юноша прошёл по столовой, приковывая к себе удивлённые взгляды знакомых, и с обворожительной улыбкой остановился около стола:
— Привет, девчонки, — голос тоже изменился — стал ниже и мягче, менее детским и более привычным для меня.
Эд остановил на маме взгляд. Фигурки людей в столовой размылись, их бурные диалоги поутихли, ясным оставался лишь образ Эдмунда — в этот момент мама смотрела только на него.
— Я в восторге, Крапивник. Ты под какими чарами? — словно издали раздался голос Оливии.
— Под веселящими, — парень щёлкнул пальцем по горлу, намекая на алкоголь. — Сейчас приду.
Юноша зашагал туда, где давали еду. Картинка вернула ясность.
— Я смотрю, тебе тоже понравилось, — Оливия подпёрла кулачками щёки, глядя на маму. — Лапочка?
— Ага… — на щеках выступили розовые пятна. — Очень симпатичный.
— Всё с тобой понятно. На сколько процентов усилится ревность при попытке других девушек взаимодействовать с Эдом?