Она наконец узнала его, перестала отбиваться, а он прижал ее к себе сильнее. Что творилось с ним сейчас… Плевать на дождь, он готов был простоять так бесконечно долго.
Но гребаную дверь наконец открыли.
Он подхватил Анну на руки и занес внутрь.
***
Всего несколько мгновений.
До этого они были отрезаны от всего мира дождем, ситуацией, в которую попали оба. Сейчас мир вернулся вместе с окружившими их людьми. Потрясенное молчание, взгляды, и она у него на руках. Нелепо, но ей было надежно.
- Что по камерам?! - рявкнул Вадим. - Кто сюда входил?! Не стойте, поднимите записи!
Вперед вышел Макашов, взглянул на него с неприязнью и сухо проговорил:
- Это уже делается,
И тут же перевел взгляд на Анну:
- Анна Васильевна, вам нужно к врачу.
Батуров все еще держал ее на руках, и это, очевидно, больше всего раздражало ее заместителя. Однако шок от произошедшего уже прошел, она уже полностью владела собой. Высвободилась и сказала:
- Благодарю за заботу. Но я сама буду решать, что мне нужно.
Макашов только вскинул руки резким жестом:
- Разумеется.
И отошел на шаг.
- Дайте мне одну минуту, - проговорила Анна, уходя в комнату отдыха. - Мне нужно переодеться. И дайте господину Батурову что-то сухое, иначе он простудится.
Уже у двери обернулась:
- Доставить все записи с камер. Закрыть здание. Никто отсюда не уходит.
Но, к сожалению, она понимала, что приказ перекрыть выходы мог опоздать. Тот, кто заклинил двери, возможно, уже ушел. Или не ушел и находится где-то поблизости прямо сейчас. Это было отвратительное чувство - знать, что кто-то пытается навредить тебе уже второй раз за каких-то несколько дней. Невольно вспомнился старый разговор с Ильей, который она тогда не восприняла всерьез:
«Тебе понадобится защита, когда или если ты останешься одна. Молодая, красивая женщина, найдется много мерзавцев, желающих воспользоваться твоей уязвимостью...»
Не думала, что все может исполниться так буквально.
Но сейчас Анна быстро переоделась в сухое, вышла и направилась к столу. Обратила внимание, что Вадим не переоделся, только скинул мокрый пиджак. Он так и стоял у стеклянной стены кабинета. Мокрая рубашка облепила плечи, рукава засучены, ей в какой-то момент показалось, что от него исходят волны жара. Она сразу отвела взгляд и села за стол.
Села и уставилась на Макашова:
- Где записи с камер?
***
Сейчас Вадим испытывал дикую досаду. Его крыло откатом. Какой-то маленький миг единения, ради которого он готов был жизнь отдать. Ощущение ее тела в руках не оставляло, но его снова отрезало от нее стеной. И это страшно выматывало душу. Но больше всего бесил ее зам, Макашов, тот с первой секунды вызывал в нем неприятие.
Однако сейчас надо было отвлечься от личного. Случай из ряда вон. Анна могла сильно пострадать, куда смотрела ее хваленая охрана? Уже два случая, и оба раза никто из ее телохранителей не шелохнулся. Нахрена таскать с собой четверых псов, если они бесполезны?! Про начбеза, мрачно слонявшегося по кабинету, Вадим даже говорить не хотел.
Он собирался поднять эти вопросы, но прежде хотел дождаться записей с камер.
И пока ждал, не ощущал почти ничего. Да, мокрая одежда доставляла дискомфорт, но он бы ни на секунду не покинул кабинет, потому что здесь Анна.