– Ты ж гляди, как быстро в город приехали, – констатировал Вран, когда они на вокзале дожидались поезда на Москву. – Водила прямо форсаж включил, только бы от меня оторваться!
Глава 25.
Что можно взять с человека
Если совсем честно, то Таня волновалась. Нет, оно понятно, что Соколовский и до её приезда как-то с медведем общался и управлялся, но из наркоза все выходят по-разному, и бывает такое, что небольшой котик устраивает представления на манер тигра…
«Ну ладно, ладно, это не с каждым происходит, но вот куда-то идут многие… поэтому я всегда советую постелить одеяло на полу и положить животное туда, а не на диваны, кресла или кровати, а ещё следить за своим питомцем, пока он в себя окончательно не придёт».
Представив недавнего медведя, который куда-то прётся в крайнем раздражении, ломая и расшвыривая толстенные деревья, Таня слегка похолодела.
«Ну ладно! Будем надеяться, что он знает, что делает!» – решила она.
До Москвы она добралась благополучно, если не считать ужасающе храпящего соседа, приехала ранним утром на Белорусский вокзал и с неожиданным наслаждением поняла, что, называя адрес съёмной квартиры, чувствует – едет она ДОМОЙ.
Вран уже поджидал её на одном из деревьев у дома, приветственно каркнул и прыгнул на подоконник её окна – дожидаться, пока она поднимется по лестнице на второй этаж.
Стоило только открыть дверь, как Таня увидела норушь, поджидавшую её в позе «хозяюшка ждёт дома» – Шушана сидела, сложив лапки на округлом животе, и внимательно смотрела на дверь.
– Ну наконец-то! – пискнула она. – Я уже тебя заждалась! Как съездили?
– Да… я действительно приехала домой! – Таня ощутила такое тепло и умиротворение, что чуть было не забыла о страждущих с той стороны оконного стекла – так сходу увлеклась, рассказывая норуши о поездке.
Спохватившись и распахнув окно, Таня нарвалась на скептический взгляд Врана.
– Ну, включились языками молоть! – осуждающе пробормотал ворон, прыгая с подоконника на пол. – Вот болтушки!
– Ой, да уж кто бы говорил! Сам каркаешь почём зря, – моментально парировала Шушана. – Ого! Да ты уже выше моей Танечки!
– Да ладно! – совершенно мальчишеский восторг Врана так не вязался с его предыдущим выражением лица, что норушь и Таня переглянулись и синхронно рассмеялись.
– Ну, чего вы развлекаетесь… – забурчал Вран, впрочем, крайне довольный.
Он действительно очень изменился. Сейчас Вран выглядел, как весьма симпатичный парень восемнадцати-девятнадцати лет.
– Ну вот… теперь-то ты обрёл свой реальный вид. Правда, я думаю, что ты ещё подрастёшь, – заверила его Шушана. – А теперь дальше рассказывайте! Мне же интересно!
Таня продолжала рассказывать, Вран дополнял, а норушь, кивая головой в особо интересных моментах повествования, решала про себя хитрую задачку – стоит ли ей рассказать Тане, что она узнала, пока подруги не было дома.
«С одной стороны – это и интересно, и забавно. А с другой – она жалостливая, ещё начнёт переживать, а то и предупреждать затеет! Вот уж не стоит… – думала Шушана. – Каждый выбирает для себя! Он выбрал, а теперь греби, как говорится, полной ложкой! Тем более, может, у него всё-таки хватит ума не уступать».
Решение было принято, и норушь промолчала.
Правда, услышанный разговор вспоминала с удовольствием, потирая лапки и усмехаясь в усы.
Нет, услышала она его вовсе не случайно – норуши любят наблюдать за людьми, а наскучавшейся Шушане это было вдвойне приятно, тем более что в клинике был кое-кто, кем она активно интересовалась.
За Валентиной она просто приглядывала, так, на всякий случай… вот и услышала её болтовню с подругой.
– Да, Алин, сижу тут как дyрa – все уже разошлись, а я жду, пока воду привезут – курьер с бутылками для кулера опаздывает. Что? Да, пока с тем самым Димочкой решила закрутить.
Норушь подобралась поближе, скрываясь в углах, выныривая из-под шкафчиков, и насторожила уши.
– Ой, никогда я не понимала, зачем ты в этой дурацкой клинике работаешь. Шла бы в спортклуб или в салон красоты.
– И кого там можно подцепить? В спортклубе или замороченные мускулатурой, или повёрнутые на правильном образе жизни, или ходоки. А от таких, сама знаешь, толку нет!
– Ну… да… они сами горазды только брать, а вот содержать не жаждут.