«Хотя… с другой стороны, мне казалось, что превосходно знаю Диму! – внезапно подумала она. – И что? И так уж вляпалась, что ни в сказке сказать, ни пером описать! Так что… где наша не пропадала».
Таня задрала голову и строго воззрилась на пациента.
– Так!
От медицинского тона медведь сел сусликом и как-то даже испуганно воззрился на Таню.
– Я вам честно скажу – даже не решусь вас лечить, пока вы не спите!
– Да я ж не трону! – заюлил медведь. – Вот и Финипп Иванович подтвердит! То есть Филист Иванович
Соколовский глубоко вздохнул и покрутил пальцем у виска, сурово глядя на медведя.
– Ээээ, да ёлки-палки, забыл я, как тебя тут зовут, – рассердился он. – Больно мне, а ты со своими глупостями.
Таня покосилась на Соколовского, но когда перед твоим носом возмущается ТАКАЯ махина, как-то не до сторонних выводов.
– Короче говоря, без снотворного лечить не стану! – заявила она.
– А как же ж быть? – расстроился медведь, страдальчески умащивая с правой стороны морды лапу.
– Будем делать обезболивающий и снотворный укол! – решительно заявила Таня.
– Это больно?
– Ну… как комар кусает! – заявила Таня. – Вас комары кусают часто?
– Грызут окаянные почём зря! – пожаловался медведь. – В нос.
– В нос колоть не станем, уколем в холку, – уверила его Татьяна.
Медведь с сомнением покосился на своё левое плечо – он собственную холку знал как облупленную и не был уверен, что какой-то комар по кличке «укол» сможет её прокусить.
– Но сначала вы мне объясните, где болит и почему. В смысле, может, вы что-то разгрызали и зуб сломали?
И тут мишка заюлил так отчётливо и очевидно, что Тане представилась группа туристов, слопанная этим медведищем, разгрызаемая на десерт их техника и застрявший в зубах туристический топорик…
По спине прокатилась волна холода, а сознание атаковала липкая и душная паника.
– Так! – Таня прекрасно знала это – стоит только позволить страху подобраться поближе, впиться в тебя, как это станет видно – реально любое животное определяет людской испуг так, словно наблюдает его воочию. А раз так, самое важное в такие моменты заставить себя не паниковать, подавить свой ужас, загнать его назад. – Так! Признавайтесь немедленно и честно. Я врач – мне нужно знать, что с вами случилось! А то начну лечить, а вам, может, какое-то лекарство не подходит, а я не в курсе!
Медведь посмотрел на неё с видимым уважением. Знал он преотлично, как на него обычно реагируют… Иногда приходилось любимые малинники на какое-то время обходить стороной – пока… гм… последствия не смывал дождь или не высушивало солнцем.
Вот кто из людей думает о том, каково приличному зверю, который следит за чистотой своей шкуры и лап, случайно войти в… ну, последствия испуга? То-то и оно, что никто – безответственные существа, что ни говори! А мишке противно, однако! Надо искать ручей или речку, да хоть лужу какую-нибудь, чтобы лапы вымыть, а до них ещё дойти надо. И желательно никого на дороге не встретить, а то и там нельзя будет ходить сколько-то времени. Короче, сплошные проблемы от этих мелких, громких, крайне интересных, по крайней мере, в плане владения телевизором и лакомствами, существ.
Уважение уважением, но рассказывать не хотелось, а зубы болели!
Медведь повздыхал, страдальчески согревая лапой морду, а потом объяснил:
– Я зубами-то никогда не мучился, а тут по осени какие-то чудики ходили. Искали чего-то. Говорили между собой, что сверху видали символы в лесу, не знаю, чего это такое, вот и пошли искать. Ну, мне тоже стало интересно, я и пошёл.
– Ты что? Туристов сожрал? – удивился Филипп.
– Да неее, зачем они мне сдались? – махнул лапой медведь. – Я ж тут живу, а никаких таких символов не встречал, а ну как встречу и даже знать не буду, кто это такие! Вот и пошёл следом. Ой, и мороки у меня с ними было! Эти чудики леса не знают, влезли в болото, разбудили там всех, один завяз, его болотник чуть не поймал – я уж решил, что придётся показываться, чтобы этот гад склизкий не бузил.
Медведь вздохнул.
Таня не знала, кто такой болотник, но Соколовский слушал очень внимательно, смеяться даже и не думал, Вран тоже был серьёзен. Даже ёж не фыркал насмешливо.