– Ладно. Посмотрим, как и что… в принципе, от острой зубной боли и не то можно сделать, – вздохнула Таня. – Ты Филиппу Ивановичу расскажи, как и что.
– Правду, что ли?
– Само собой. Он не производит впечатление человека, который может послать сотрудника в зубы медведя, – понадеялась Таня. – В конце-то концов, ему же придётся нового ветеринара потом искать.
Соколовский приехал уже почти ночью, озадаченно проводил взглядом Терентия, улепётывающего со всех ног от вошедшего в охотничий раж ежа, с сомнением хмыкнул:
– Вот так вернёшься в собственное владение, а тут дикая охота коридоры рассекает! Сплошной экшен!
Дверь в Танину квартиру, которую открыла для него норушь, он увидел, заторопился к ней, едва увернулся от Терентия, который, узрев возможность спасения, рвался к нему со всех лап, и остановил ежа, решившего последовать за «дичью»:
– А вас, Штирлиц, я попрошу остаться!
– Чего ещё обзываться… – проворчал ёж на вполне себе правильном русском языке. – Сначала котов распускают, а потом штирлицами ругаются…
Впрочем, он не стал обижаться, а разумно отправился посмотреть, что лежит в мисках, и в тех, что оставлены для него, и в тех, которые припрятал хитрый кот.
Правда, Терентий не просчитался – он сходу запрыгнул на диванчик, занял выгодную позицию у Тани на руках и начал многословно, правда тихо, жаловаться на жизнь. Пониженная громкость высказываний была вызвана тем, что куриная грудка в зубах заглушала почти всё…
Соколовский, окинув взглядом сильно изменившегося Врана, заулыбался:
– Смотрю, ты растёшь не по дням, а по часам!
– Видимо, да… – покладисто согласился Вран. Он так и не был уверен, стоит ли рассказывать о том, что узнал, этому типу.
– Ну и как слетал?
Вран замялся, но, решившись, начал рассказывать, как облетел несколько лесных массивов, как расспрашивал обитателей, а потом уже и сам услышал рёв медведя.
– Здоровенный, мается зубами, – скупо докладывал он.
– А почему рассказывать не хотел? – Соколовский насмешливо смотрел на Врана.
– Не думаю, что ей, – ворон угрюмо мотнул головой в сторону Тани, – с ним надо встречаться. А если он такой, как мы? Ну, умеет становиться человеком? Что я такого смешного сказал?
Соколовский и правда от души рассмеялся.
– Танечка, теперь сей отрок взял над вами шефство, и никуда вам от этого уже не деться – это обратный эффект от вашего к нему отношения. Вороны, конечно, жуткие зануды, но вот что-что, а отслеживание любой потенциальной опасности у них в крови.
– Чего это я жуткий зануда? – пробурчал сердитый Вран. – Вот именно что опасности! А ну как этот… станет человеком и её зацапает. Ну, как минимум решит, что личный стоматолог ему не повредит! Да и так, если не умеет в человека… – может к хозяйству приспособить. Вон сколько про это историй было.
– Но это же всё сказки! – рассмеялась Татьяна, увидев, что Соколовский вполне себе серьёзно обдумывает слова Врана. – Просто сказ…
И тут она сообразила, что сидит в компании воронёнка, который легко и непринуждённо становится человеком и обратно, говорящей крупной мыши, которая управляет пространством, говорящего же кота и знаменитого актёра, который абсолютно естественно общается со всей этой компанией, то есть как минимум о них всё знает давным-давно и ничуть не удивляется. А! Да… Недавно была ещё очень даже говорящая лиса, а сейчас за стенкой топает ёж, молчаливый, но вполне себе владеющий чистым и грамотным русским языком. Сообразила и осознала, что сморозила глупость – слишком уж стремительно и как-то органично вплелись все эти персонажи в её жизнь, а может, это она от шока из-за Диминых измен так обыденно всё это восприняла.
Присутствующие уставились на неё, ожидая продолжения, не дождались, попереглядывались, сочувственно улыбаясь.
– Танечка, понимаете, какое дело… То, что люди не знают, часто записывается в категорию сказок или фэнтези. А оно может вполне-вполне себе существовать – почему нет? Медведь вот точно существует. Вран, он по-людски говорил?
– Говорил… да он ругался так, что его за несколько километров слышно! – буркнул Вран. – Он голодный – зубы-то болят, злющий, как… как не знаю кто.
– Что голодный – плохо. Какой он точно, я, если честно, пока не знаю. Но…
– Но Таню вы всё-таки пошлёте? – взвился Вран.
– Не ори. Если она сама откажется, то заставить я её не смогу.
Таня слушала их препирательства, слушала, а сама думала о безнадёжно воющем медведе… Да, лесным животным, говорящим или нет, особо надеяться не на кого.