– Сказал, что у меня мозги как брови… накрашенные. Короче, дурой обозвал! – обозлилась Вика.
– Слушай, а зачем ты вообще к нему пошла?
– Ну, познакомиться хотела, поболтать. А он не сказал, как его зовут, а ответил, что его звать не нужно! А потом вот это про брови! И ещё, что я даже не понимаю, о чём он говорит, и я ему неинтересна!
– Вик, так он же правду сказал.
– Чтооо?
– А чем ты можешь ему быть интересна? Личиком? Не смешно. Поговорить с тобой ему действительно не о чем. Что ты ему можешь рассказать? Как крутые дорогущие джинсы у мамы выпросила? Как умеешь краситься? Какой цвет лака самый модный? Какой у тебя был предыдущий краш в БТС? Ты хоть о парнях-то этих что-нибудь знаешь, кроме того, что они крутые и поют? Тебе ведь даже люди сами по себе не интересны, интересна только ты сама. Так чем ты его можешь заинтересовать?
Вообще-то Вика теоретически предполагала, что ею должны интересоваться просто так, ну, увидели, ахнули, упали в обморок штабелями… Но утверждение сестры оставить без ответа было нельзя.
– Почему это? – возмутилась Вика, закипая. – Мне интересны люди!
– Хорошо, тогда скажи мне, чем занималась наша бабушка по маме?
– Так она ж на пенсии – ничем не занимается, – убеждённо ответила наблюдательная Вика.
– Это сейчас на пенсии, а раньше? Кем она раньше-то работала?
– Нууу, что-то с инженерами связанное. Я не очень помню.
– Конечно, именно. Её рассказы тебе были совсем неинтересны, вот ты и не слушала. А она, между прочим, отличный специалист, участвовала в разработке проектов электростанций.
– Да, чего-то я про электричество такое помню… – задумчиво кивнула Вика, но бабушка её занимала меньше всего, вот она и отмахнулась. – Ну как ты не понимаешь, он же – это не бабушка!
– Именно. Это бабуля тебя принимает любую, а он – не будет. Он взрослый парень, умный, физмат школу закончил, в вуз поступает, так на фига ты ему нужна?
На глаза Вики навернулись слёзы, как бывало всегда, когда она считала, что её чем-то обделили.
– Я симпатичная! А парни любят глазами!
– Не спорю, конечно, на симпатичную девушку внимание обратят в первую очередь, но если девушка глупа и кроме тушки да мордашки ничего нет, то, прости, интерес к такой будет совсем не тот, на который она рассчитывает. Привлекает тело? Вот телом и будут интересоваться, и то не все… Если смотрят дальше и видят что-то большее, то и общаться будут иначе. Не все, конечно, так все и не нужны.
Вика фыркнула – такой интерес, о котором говорила сестра, её не устраивал. Ей-то нужно было безусловное восхищение!
– Да что б ты понимала! С тобой муж развёлся, и, можно подумать, вокруг толпа ухажёров ходит!
Она хотела сестру задеть, но та только рассмеялась.
– А она мне нужна, эта толпа? Вик, не смеши! Короче, извини, но никаких сведений о соседе я тебе давать не собираюсь, это, во-первых, во-вторых, если тебе парень прямым текстом в лицо сказал, что тобой не интересуется, то и нечего за ним ходить. И, да… мстить ему за это тоже нечего.
– Он меня обидел!
– Чем? Тем, что не пал к ногам? Прости, дорогая, но он и не обязан был. Оставь его в покое, иначе и дальше будешь попадать в неловкое положение.
– Нет, он грубо ответил!
– Подожди… но разве он хотел поддерживать с тобой разговор? Ну вот представь, ты идёшь, и с тобой заговаривает какой-то парень, а тебе вообще неинтересно с ним общаться. Ты делаешь вид, что его не слышишь и не видишь – понимаешь, что если начнёшь отвечать, то он вообще не отстанет, но он всё допытывается, как тебя зовут, настаивает на знакомстве.
Вика так живо представила гипотетического навязу, что тут же приняла исключительно неприступный вид, задрала нос, фыркнула и тут же разобиделась ещё больше, сообразив, что объектом, приставучим, как старая жвачка, была в этот раз сама.
– Но я же девочка! – оскорблённо пискнула она.
– Дорогая, а как насчёт равноправия? – коварно уточнила Таня, попрощавшись с надеждой сбегать домой и нормально поесть – придётся довольствоваться торопливо зажёванным бутербродом. – Знаешь, ты или относись к парням как к людям и придерживай вот это «яжедевочка», или не удивляйся, когда к тебе будут относиться как безмозглому приложению к внешности.
– Ладно-ладно, но ты хоть можешь сказать, как его зовут? – Вика всегда была очень упорной.